— Ни черта я тебе объяснять не буду! — гневно отрубил он. — Но ты запомни, что ты бандит, а я офицер… А ты приезжаешь ко мне и начинаешь тут права качать! Ты что, совсем страх потерял?! — разошедшись, полковник почти кричал. — Или думаешь, что некому вас всех на место поставить? Да я вас, волков, давил, давлю и буду давить, понял?!.. Будь моя воля — ты бы отсюда прямиком на Петры поехал вместе со своей женой! И это в лучшем случае!
Закончив свою неистовую тираду, Тучков опустился на стул и нервно затянулся.
— Ну, в общих чертах ясно, — невозмутимо кивнул Белов. — Дай мне с ней свидание. Не дашь, приеду с адвокатами, — он посмотрел на офицера мрачным взглядом.
— Не дразни, Белов, — полковник встретил его взгляд взглядом еще более твердым и холодным.
Несколько секунд они молчали, напряженно буравя друг друга глазами. Белову снова стало не по себе, по позвоночнику пробежал озноб, и он нехотя опустил глаза.
— Завтра приезжай, увидишь жену, — сказал ледяным тоном офицер.
— Все ровно её от сюда вытащу, — рявкнул Белов, хлопнув ладонью по столу, и вышел.
***
Если сгорим Давай гореть красиво Знаешь, тебе спасибо За этот пожар между нами
Следующее утро Белов провел снова в здании СОБР, теперь уже на этот раз этажом ниже, в комнате для свидания с заключёнными. С виду комната была тусклая, три стены и окна закрыты решетками. В углу стоял стул со столом и старая, скрипучая койка. Варю завели в комнату и сняли наручники.
— У вас час. Время пошло, — сказал конвойный и удалился, закрыв дверь на ключ.
Белов смотрел на жену, и сердце просто сжималось: бледная, с синяками под глазами, на скуле — пара ссадин.
— Боже, маленькая, что они с тобой здесь делали? — Белов прижал жену к себе, поглаживая по блондинистым локонам.
— Сокамерницы встретили, — усмехнулась Пчёлкина уголком губ.
— Маленько моя, я тебя от сюда вытащу, я тебе обещаю… Но ты должна мне всё рассказать, зачем тебе всё это нужно было? Это наркота, понимаешь, Варь, наркота!.. Ничему жизнь не учит?
— Что ты на меня орёшь? — Варин голос дрожал.
— Да потому, что ты дура… Ты хотя бы посоветоваться со мной могла?
— Саш, я ничего не знала! Мы перевозили детское питание, а что там окажется на самом деле — я понятия не имела…
— Странная ситуация правда, Варюх? — усмехнулся Белов и встал за её спиной.
— О чём ты? — недоумённо подняла на него взгляд Пчёлкина.
— Вот так живёшь себе, живёшь и даже не знаешь, что твоя жена занимается наркотиками, — выдохнул Саша. — Ладно, лирика всё, — оборвал сам себя Белый. Он присел перед женой и пристально взглянул в глаза: — Всё будет хорошо, обещаю тебе, слышишь?..
— Саш, спасибо тебе, — Варя смотрела на мужа с тоской в глазах.
— За что?
— За то, что веришь мне.
— Это тебе спасибо, — улыбнулся Белов, погладив любимую женщину по бледной щеке.
— Мне-то за что?
— За то, что ты у меня есть.
— Ты даже не представляешь себе насколько сильно, я тебя люблю просто не, представляешь себе.
— Я всё знаю, я всё чувствовал.
Варя ощутила поцелуй на губах. И это не тот поцелуй, который был в боулинге. Он был наполнен нежностью, тоской и поддержкой, как бы говоря: «маленькая, я с тобой». И она уступила. И вновь оказавшись в омуте воспоминаний родного запаха и родных рук, Варя неопределённо качнула головой, не сделав ни единой попытки отшатнутся или прервать его касание. И тогда Белов провел пальцами вниз, к шее и ключице. Девушка прикрыла глаза, шумный вздох вырвался из её груди, и это послужило Саше сигналом. Осторожно и чувственно он снова коснулся губами её губ. Его пальто с шорохом скользнуло на грязный каменный пол тюремной комнаты, но было наплевать: его поцелуи были такими нежными, такими лёгкими…
Казалось бы, еще немного — она потеряла бы равновесие от ласки. Оторвавшись от таких родных губ, он начал изучать её шею, покрывая нежную кожу короткими, едва ощутимыми поцелуями. Шумно выдохнув, она запрокинула голову, опираясь руками о стол, ища в нём опоры. В этот момент Пчёлкина проигрывала бой, заставляя свое дыхание учащаться, а ноги предательски подкашиваться. Подавляя головокружение, она оперлась руками о стол, и тем самым словно раскрылась перед Сашей, прогнувшись в спине. И он сдался в ее руки как в плен, ощущая жаркую волну наслаждения внизу живота. Он почувствовал это, когда его руки, сжимавшие ее талию, медленно двинулись вверх, и начали хаотично расстегивать пуговицы её мятой, грязной блузки, которая теперь больше напоминала половую тряпку, чем элегантную дорогую вещь. Варя прерывисто вздохнула, ощутив собственную наготу, и не нашла в себе сил открыть глаза. Истома брала верх над разумом, и она с готовностью принимала это, отдаваясь наслаждению. Саша чуть отстранился и сделал лёгкое движение рукой — от живота до шеи, минуя обнаженную грудь. Первый стон сорвался с родных губ, и это словно свело его с ума, вынудив стиснуть зубы, сдерживая себя. Юбка Пчёлкиной упала на пол, и Варя, лишившаяся одеяния окончательно, прильнула к Саше, словно пряча себя. Грудь коснулась груди, и лишь ткань мужской рубашки служила преградой.