— Будь осторожен, — Пчёлкина коснулась губами губ мужа.
— Всё будет хорошо, не первый раз, — заверил Белов, и звук открывающейся двери тюремной комнаты прервал разговор супругов.
— Свидание окончено, Пчёлкина на выход, — скомандовал конвойный, и Варя вышла из помещения, скрестив руки за спиной.
— Скоро ты выйдешь отсюда навсегда, я для этого всё сделаю, — сказал Белов уже в закрытую дверь.
***
Тверь
Владимирский централ — ветер северный Этапом из Твери — зла немерено Лежит на сердце тяжкий груз Владимирский централ — ветер северный Когда я банковал, жизнь разменяна Но не очко обычно губит, а к одиннадцати туз.
— Милый мой город печали и слез, старой России надежная твердь, ты засыпаешь под шепот Тверцы и Волги, ты засыпаешь под шепот берез, спи, моя добрая матушка-Тверь, и до утра еще так далеко, так долго…— из машины Холмогорова доносились строки песни про Тверь не иначе, как под стать ситуации.
Городок-то, конечно, прекрасный, а вот причина, по которой они его посетили — не очень. Космос вышел из машины проведать обстановку.
Группировка Волков уже ждала их. Каждый понимал, по какой причине гости Московские пожаловали.
— Серёг, мои волнуются… Да! Я не знаю, этот чебурашка что-то мудрит. Чё с ним делать-то? — говорил кто-то по телефону из братвы Волкова.
— Братва, мы не хотим стрелять, мы наблюдаем. Предупреждаю, кто будет дергаться, всех перемочим, — Холмогоров был, как всегда серьёзен и сосредоточен.
— Пусть Белый выйдет, — твердо, но спокойно кинул кто-то.
Саша незамедлительно вышел из автомобиля.
— Твоя женщина доставила нам много проблем, — сказал кто-то из волков.
— Мужики, вы все знаете с чего началась заводка, и прекрасно знаете по какой причини мы приехали на вашу землю. У нас в данной ситуации есть два выхода: перестрелять друг друга прямо здесь и сейчас или дать нам с вашим главным поговорить один на один. Решите сейчас — ваше право, но люди среди братвы будут знать, что вы замочили людей, приехавших с вами поговорить и решить вопрос справедливо.
Вперед выступил высокий, темноволосый парень, на вид лет двадцати пяти. Он медленно перекатывал в зубах спичку и по его лицу нельзя было прочитать ни одной эмоции. Сдержан. Собран. Лидер. Все тверские знали его по кличке Кот.
Кот и Белов неумолимо сближались. Прямо как в боевике, где действуют неуязвимые для пуль супермены с железными нервами. От них исходило такое напряжение, такая энергия, что все вокруг замерло.
— Обсудим все вопросы за столом, прошу, — Кот пригласил московских гостей в кафе, которое в этом городе принадлежало его матери.
Командный состав Волков и Белый с Космосом расположился в одной из ниш зала в кафе. Рядовые бойцы сидели в общем зале.
Космос успел переброситься несколькими словами с волками, которые частенько проводили здесь вечера. Кормили здесь вкусно и обильно, да и место было не чужое, спокойное.
— Варя знала, на что подписывается, — сказал Кот Белому.
— Я понимаю, но и ты пойми: баба есть баба, всех тонкостей не учла, хотела показать свою самостоятельность, — Саша выдохнул струю сигарного дыма. Обстановка, надо сказать, была спокойная. Обошлись без кровопролития. Кот оказался пацаном понятливым и, обсудив все вопросы с Сашей, предъявы включать не стал. Пацаны, переглядываясь, томились с поднятыми рюмками. — За нас всех, пацаны! — осушил рюмку водки Кот.
— Коротко и ясно, — одобрил Саша.
Уже позже Саша и Кот, которого на самом деле звали Иваном, изрядно выпив, стали обсуждать возможности работы вместе.
— У меня сестра инвалид с рождения, — уже изрядно заплетавшимся языком говорил Кот, — хочу клинику реабилитационную открыть. Только не здесь, а в Москве, к примеру. Понимаешь, скольким людям помочь можно?
Белый закивал, осушил стопку.
— В целом, тема толковая, — согласился бригадир. — Если всерьез взяться.
— В том и суть. Партнеров надежных в столице у меня нет.
— Слушай, да что ты ходишь вокруг да около, — Саша растянулся в захмелевшей улыбке, — вижу же, что предложить хочешь. Иначе бы тему не поднял.
— Считай, договорились?
— Договорились.
Глава 46
Длинный, тёмный коридор с низким потолком и тусклыми лампочками в металлических вставках под потолок — только тусклые лампы железных намордников на потолке… Каждый раз поворачивая за угол, Варя надеялась увидеть выход, но выхода все не было — только серые стены со стальными дверьми для глазков и засовов между ними камеры.