Варя покосилась на грустного ребенка и присела с ним рядом на корточки.
— Сынок, потерпи немножко. Скоро Новый год, там столько выходных! Мы все вместе поедем отдыхать, — она покосилась на витрину универмага, украшенную красивыми гирляндами и нарядными лесными жителями, — пойдем игрушки на елку посмотрим? Выберешь все, которые тебе понравятся.
Грусть из глаз Даньки пропала в ту же минуту, и они поспешили в магазин. А понравилось мальчику многое — новая макушечка, усыпанная блестками, шарики с мультяшными персонажами, пушистая мишура, лампочки в виде фонариков и звездочек…
— Теперь папа обязан купить самую высокую и пушистую елку! — хитро улыбнулся Даня.
— Да уж, сынок, — усмехнулась Пчёлкина, взяв огромные квадратные пакеты, — теперь папа точно не отвертится.
Растопив камин, Варя накинула на плечи плед и расположилась в кресле, наблюдая, как Данька семенит к ней с огромной книжкой сказок. Девушка улыбнулась, откинула отвороты пледа, усадила сына колени и развернула первую страницу. Заиграла волшебная мелодия.
— Что сегодня читаем? «Снежную Королеву»? — Пчёлкина поцеловала Даню в макушку. — Или «Девочку со спичками»?
Данька уселся поудобнее и сам перелистал несколько страниц вперед.
— Давай про солдатика.
— Было когда-то на свете двадцать пять оловянных солдатиков, все братья, потому что родились от старой оловянной ложки…
Спокойный голос мамы, играющая мелодия и потрескивание огня в камине заставили мальчика улыбнуться, прижаться к Варе еще ближе, вдыхая такой привычный и родной запах, прикрыть глаза и рисовать перед мысленным взором красочные картинки происходящего на страницах книжки.
—Батюшки, какие волны ходили по канаве, какое стремительное было течение! Еще бы, после такого ливня! Кораблик бросало то вверх, то вниз и вертело так, что оловянный солдатик весь дрожал, но он держался стойко — ружье на плече, голова прямо, грудь вперед.
Варя и сама прониклась к каждому читаемому слову. Казалось, что в чем-то эта сказка, которую она так сама любила в детстве, схожа с их жизнью с Сашей.
— Вдруг кораблик нырнул под длинные мостки через канаву. Стало так темно, будто солдатик опять попал в коробку. «Куда меня несет? — думал он. — Да, да, все это проделки тролля! Ах, если бы со мною в лодке сидела та барышня, тогда будь хоть вдвое темнее, и то ничего!»
И тут вдруг ночную темень вспороли лучи от мощных прожекторов, и в полночной тишине прогремел усиленный мегафоном жесткий, какой-то металлический, словно и не человеческий голос:
— Приказываю всем оставаться на своих местах! Дом оцеплен. Белов, ты под прицелом!
От неожиданности Саша выронил сигарету. Варя с Сашей коротко переглянулись.
— Вареник, ты со мной? — быстро спросил Саша.
— Всегда!..
Вперед стремись, воитель. Тебя настигнет смерть! Тут бумага окончательно расползлась, и солдатик пошел ко дну, но в ту же минуту его проглотила большая рыба. Ах, как темно было внутри, еще хуже, чем под мостком через водосточную канаву, да еще и тесно в придачу! Но оловянный солдатик не потерял мужества и лежал, растянувшись во весь рост, не выпуская из рук ружья…
— Ма, а разве солдатик так и погибнет? И ничего у них с той барышней не будет? — с сожалением в голосе посмотрел на Пчёлкину сын.
— А сейчас и узнаешь.
Она перелистнула страницу, убрала непослушные прядки волос со лба Дани и поцеловала его в висок.
—Оказывается, рыбу поймали, привезли на рынок, продали, принесли на кухню, и кухарка распорола ей брюхо большим ножом… И — каких только чудес не бывает на свете! — он оказался в той же самой комнате, на столе стояли те же игрушки и чудесный дворец с прелестной маленькой танцовщицей. Она по-прежнему стояла на одной ноге, высоко вскинув другую, — она тоже была стойкая!
— Ура! Они снова вместе… — обрадовался Данька, — Ну теперь-то они точно будут вместе, да?
—Вдруг один из малышей схватил оловянного солдатика и швырнул в печку, хотя солдатик ничем не провинился. Это, конечно, подстроил тролль, что сидел в табакерке. Оловянный солдатик стоял в пламени, его охватил ужасный жар. Он смотрел на маленькую танцовщицу, она на него, и он чувствовал, что тает, но по-прежнему держался стойко, не выпуская из рук ружья. Вдруг дверь в комнату распахнулась, танцовщицу подхватило ветром, и она, как сильфида, порхнула прямо в печку к оловянному солдатику, вспыхнула разом… Наутро горничная, выгребая золу, нашла вместо солдатика оловянное сердечко. А от танцовщицы осталась одна блестка…
Варя закрыла книжку и поглядела на замолчавшего сына. Погладила его по голове, снова прижала к груди.