— Я же сказала. Он уехал, — монотонно повторила секретарша.
Саша повернулся к пацанам:
— Кос, тебе Люда нравится? — голос его не предвещал ничего хорошего.
— Ты, обалдел, что ли, Саш? — попыталась вразумить его Варя.
— Нравится. — Кос, похоже, не был столь сентиментален.
Саша молча кивнул.
Космос и Фил приблизились к Люде, демонстрируя полную решимость. Фил сзади обхватил Люду за шею, а Холмогоров деловито принялся задирать ей юбку. Девица заорала, будто ее уже насиловала толпа нанюхавшихся коки негров.
— Стоп! Хватит! — прервал заигравшихся друзей Саша.
— Ты козел, Белов, — коса глядя на него, рыкнула Варя.
— Я тоже люблю тебя, маленькая, — улыбнулся как-то вальяжно Саша.
— Да пошел ты, любимый, — скривилась Пчелкина, от такой обстановки срочно хотелось курить. Было, как-то мерзко, противно… — С Артуром будем решать в рабочем порядке.
— Да что с ним решать? — легко бросил несостоявшуюся жертву Фил. — Голову отрезать на хер — и все!
Затрезвонил телефон. Учредитель Пчелкина взяла трубку:
— Але… — внимательно послушав, Варя зажала ладонью микрофон, и перевела Саше: — Саш, звонит какой-то чебурек. Говорит, Артур не проплатил вторую часть за алюминий.
Саша на мгновение задумался. Решение созрело само собой. Может, и не правильное, зато прикольное:
— Пошли его на хер, дорогая, — беззаботно ляпнул он.
— Слышь, друг, — охотно ретранслировала Варя, — тут сидят влиятельные люди, они говорят, чтоб ты шел на хер… Что?.. — Положив трубку, она передала ответ с того конца провода: — Сказал, завтра они в Москву вылетают, а нас с Артуром на куски порежут.
Пора было сваливать.
— Людочка, ты испугалась, что ли? Да мы пошутили, — улыбнулся Саша.
— Извини, Люда, — неожиданно серьезно наклонился к ней Космос.
Фил, уходя последним, дернул несколько раз запертую дверь туалета. И пару раз своим кулачищем долбанул в нее.
Каверин в очередной раз взял наизготовку «Макаров», а уже в стельку пьяный Артур громко глотнул из бутылки. Уф, кажется, пронесло.
— Людочка, ты, умница, — осторожно выходя из туалета, облегченно вздохнул Каверин. Крупные капли пота катились по его вискам. — Тот, — большим пальцем он ткнул за спину, — тебе по гроб жизни обязан. Забирай его.
Верная Людочка отправилась за шефом. Вернее, за его телом. Артур был пьян абсолютно — литровая бутылка практически опустела. Сидя на кафельном полу, он размахивал пустой тарой и по привычке выражал недовольство:
— А где мы ходим?.. Бумаги нет… Пол холодный…
Каверин понял, что толку от Артура сегодня как от козла молока. Но ситуацией надо было воспользоваться сполна. Пока Артур тепленький. Практически горячий.
С Людочкиного стола он взял стандартный лист бумаги и написал: «Заявление».
Секретарша, наконец, справилась с шефом и выволокла его из места общего пользования.
— Подпиши, — распорядился Каверин.
— Легко, — пробормотал Артур, не глядя, подмахивая бумагу.
Все, теперь Белова можно было гасить. Официально. С возбуждением уголовного дела. И всеми прибамбасами. Впору было плясать.
Глава 20
Пора было наводить порядок в своем хозяйстве. Иначе ситуация выйдет из-под контроля.
Москва стала действительно слишком лакомым куском, и со всех сторон необъятной родины в царствующий град полезли голодные крепкие парни без лишних извилин в мозгу, зато с крепкими кулаками. Это ж только подумать! На законной территории Бригады ее же бойцов мочат по-черному! Саша твердо понял: уж если они ввязались в этот своеобразный бизнес, то заниматься им надо профессионально. Прежде чем двигаться вперед, следует создать крепкие тылы и подготовить бойцов. Настоящих. Пока же все это было дилетантством. Еще немного — и их начнут задвигать по всем пунктам. А задвигать должны не их, а они.
Своими соображениями Саша поделился с друзьями.
— Киншаков классный тренер, вот ты с ним и потрещи, — выслушав Белова, предложил Фил.
Правда, получалось немного смешно. К Александру-каскадеру Фила устроил Саша, теперь же, к Александру-каратисту, Сашу вел Фил. Спортивный зал, где работал Киншаков, располагался на Соколе, недалеко от церкви, в глубине квартала.
Белов, в отличие от Фила, впервые попал в зал, где занимались восточными единоборствами. Он с интересом осматривался. У шведской стенки разминались парни, будто они какие-то гимнасты. В одном углу двое размахивали друг перед другом нунчаками. В другом сражались на деревянных мечах. В центре на жестких матах единоборцы самозабвенно колотили друг друга руками и ногами, время от времени издавая гортанные резкие звуки.