– Так или иначе, как я уже сказал, все трудно в первый раз. Так будет, когда дашь отпор Кейду. Но стоит тебе сделать это один раз, потом станет проще. Случится это сегодня или нет, на следующей неделе или через пять лет, решать только тебе, но ты ей тоже друг, и ты имеешь полное право веселиться там с ними. Понял?
Хантер нахмурился, до сих пор избегая зрительного контакта со мной.
Слабо улыбнувшись, я наконец-то отошел, понимая, что уже достаточно его засмущал, но, прежде чем уйти, обернулся.
– И ты неправ, – подметил я. – Не все являются поклонниками твоего брата. Джареду ты больше нравишься.
Джаред не очень радовался общению Кейда с Дилан, потому что тот был очень похож на него. А последнее, чего бы мы хотели для наших дочерей – это парни вроде нас в старшей школе.
Я отправился обратно на трек. Когда обнял свою жену одной рукой за талию, она посмотрела на меня, пока я наблюдал за Хантером, опять натянувшим наушники.
– Все в порядке? – спросила Фэллон.
Я задумчиво покачал головой.
– Не уверен, в чем дело. Просто у меня такое чувство, что мы ему нужнее, чем Кейду.
– Хантер больше похож на тебя. Вот в чем.
Сдвинув брови, посмотрел на нее.
– Как ты пришла к такому выводу?
Кейд уверенный. Если уж на то пошло, это он больше походил на меня.
Но Фэллон, посмотрев на трек, кивнула в сторону Джареда, возившегося со своей машиной.
– Ты знаешь, каково это – вырасти в чьей-то тени, – подметила она.
Я хохотнул на выдохе. Ладно, возможно, она права.
Обхватив Фэллон покрепче, притянул ее ближе к себе и снова посмотрел на Хантера.
– Гроза надвигается, детка. Я просто надеюсь, что она будет аккуратна.
– Думаю, у нее не больше шансов контролировать происходящее, чем у них.
Джаред
Джаред
– Эй, Джаред! – выкрикнул Мэдок у меня за спиной.
Оглянувшись через плечо, я бросил инструменты обратно в машину.
– У меня цепи в багажнике лежат. – Он улыбнулся, обнимая свою жену. – На худой конец, я смогу дотянуть тебя до финиша на буксире. По крайней мере, ты сможешь завершить гонку, верно?
Фэллон закатила глаза, шлепнув его по животу, пока Мэдок и несколько сторонних наблюдателей ехидно хохотали.
Я отвернулся, чтобы он не увидел, как уголки моих губ приподнялись. Мэдок такой предсказуемый.
Мой друг понимал, что может проиграть, а лучший способ проиграть достойно – сделать вид, будто он не воспринимает гонку всерьез. Отвесить несколько шуток, бросить несколько оскорблений, чтобы потом просто отмахнуться от проигрыша, будто это ничего не значит. Мэдок всегда прятал свою неуверенность за юмором – одна из черт, которые я в нем ценил. В то время, как я хандрил и мстил из-за сомнений в себе, первым инстинктом Мэдока всегда было стремление раскрепостить себя и всех окружающих.
– Не беспокойся. – Проходя мимо, Джекс хлопнул меня по спине. – Ты доедешь до финиша.
После чего он прыснул со смеху, подошел к моей машине и установил маленькую камеру на капот.
Серьезно? Сегодня всем хотелось поизмываться надо мной? Я знал, перспектива гонки между мной и Мэдоком привлечет немало зрителей, несмотря на тот факт, что мы не гоняли тут уже несколько лет, и их всех интересовало, кто победит, но я вообще об этом не думал. Мне было все равно.
Когда, черт побери, это случилось?
– Ты неразговорчив, – услышал я тихий голос, пока укладывал инструменты в кейс.
Подняв взгляд, увидел Тэйт, стоявшую рядом с моей машиной. Наш пятилетний сын Джеймс стоял перед ней. Положив руки ему на плечи и сцепив пальцы на уровне его груди, она задумчиво смотрела на меня.
– Я всегда неразговорчив, – ответил я негромко, послав ей ухмылку, и закрыл багажник.
Тэйт кивнула, понимающе улыбнувшись. Потом она посмотрела вниз и подтолкнула Джеймса.
– Может, сходишь к Джексу, вдруг ему нужна твоя помощь?
Его карие глаза радостно засияли, и он мгновенно сорвался с места. Я взъерошил его песочного цвета волосы, когда он промчался мимо, отправившись на поиски своего дяди.
Тэйт подошла ближе, заправив пряди своих длинных волос за уши. Она выглядела отлично в джинсах, белой футболке и коричневой кожаной куртке. У меня уже мелькала мысль попросить Джекса или Мэдока забрать Дилан и Джеймса на ночевку, чтобы я мог посадить Тэйт в машину и просто исчезнуть после гонки.
– Мы давно тут не гоняли, – подметила она, оглянувшись вокруг с тоской во взгляде. – Раньше все было по-другому.
Достав из заднего кармана кусок ткани, я вытер руки.
– По-другому? Как это?
– Ты был злее, – ответила Тэйт, прислонившись к багажнику. – Тебе нужно было что-то всем доказывать. Сейчас ты... спокоен.
– Я счастлив, – возразил я.
Она улыбнулась. Я подошел к ней, приподнял и усадил на багажник.
Тэйт быстро вдохнула, а затем тихо рассмеялась.
– У меня до сих пор в животе все переворачивается, когда ты так делаешь.
– Да ну? – Прищурившись, я посмотрел на нее. – Потому что минуту назад ты сказала, что я "спокоен". Прозвучало так, будто я тебя больше не интригую.
Она опустила глаза и прошептала, залившись румянцем:
– Я тебя умоляю. Ты знаешь, что это неправда.
Встав между ее бедер и обвив руками ее талию, я заметил у Тэйт за спиной хмуро наблюдавшую за нами Дилан. Она закатила глаза и отвернулась обратно к своим друзьям.
Моя грудь сотряслась от смеха. Если бы бедняжка знала, как росли мы с Джексом, она бы, наверное, обрадовалась, а не смутилась, увидев эту небольшую демонстрацию чувств между своими родителями.
– Просто... Не знаю, – продолжила Тэйт. – Что-то изменилось. Ощущения от пребывания на Петле уже не те, как в школьные годы. Понимаешь?
Я посмотрел в ее глаза цвета грозового неба, понимая, что мне не почудилось. Она тоже это чувствовала. Все изменилось.
Может, наше время прошло. Может, мы переросли Петлю.
Во время учебы в старших классах, гоняя неделю за неделей, я нуждался в этом месте. Только гонки я ждал с предвкушением, мне всегда нужно было что-то доказать. Моим родителям, Тэйт, любому парню, с которым у меня возникал конфликт, учителям, умывшим руки и забившим на меня, всем...
Но по мере взросления я осознал, что, сколько бы гонок не выиграл, победителем все равно не был. Я просто убедил в этом всех, кроме себя самого. Сейчас же... У меня не было подобного чувства. Я заслужил свою семью, своих детей, дом, карьеру, свою жену. Я могу проиграть гонку и не почувствую себя неудачником.
Нагнувшись, поцеловал Тэйт в лоб.
– Да, понимаю, – прошептал я, после чего отстранился. – Я сейчас вернусь, ладно?
Развернувшись, пошел к машине Мэдока, припаркованной чуть дальше. Он пока не встал на стартовую позицию, потому что опоздал, а по треку уже сновали люди, преграждавшие путь. Большинство из которых я даже не знал.
Мэдок улыбнулся, дернув подбородком в мою сторону.
– Эй, что написано на 4 и 5 страницах руководства по эксплуатации твоего Мустанга? – Он указал на мою машину. – Расписание автобусов и поездов!
Прикрыв веки, я проигнорировал издевку. Мэдок, похоже, был очень рад, поэтому я не собирался портить ему веселье. Подойдя к нему, я прислонился к машине и скрестил руки на груди.
– Слушай, мне нужно у тебя кое-что спросить. Ты действительно хочешь погонять?
Я почувствовал, как он напрягся, и ощутил давление его взгляда.
– Ну, я здесь, разве не так? – выпалил Мэдок.
Избегая зрительного контакта, я замешкался и глубоко вздохнул.
– Дело в том... В одиннадцатом классе, когда Тэйт была во Франции, Зак позвонил мне. Он хотел устроить гонку между нами.
– Что? – удивленно воскликнул Мэдок. – Почему я об этом не знал?
Я поднял взгляд и посмотрел ему в глаза.
– Потому что я ему отказал. Я даже забыл об этом, только недавно вспомнил.
– Почему ты отказался?