***
Совещание преподавательского состава Кадетского Корпуса в этот раз проходило бурно. Раньше преподаватели просто выслушивали решения хамоватого начальника и соглашались, надеясь, что мужлан когда-нибудь зарвется и его заменят, то сейчас вдруг осмелели и яростно возражали начальству. В отличие от совершенно не разбиравшегося в хитросплетениях дворцовой жизни начальника, они прекрасно знали, чем чревато его самоуправство. Боялись, что вот-вот прорвавшийся в их тихое учебное заведение бешеный потоп сметет их с таких теплых, насиженных мест вместе с дураком – начальником, явно наслушавшимся не тех людей.
- Нет, нет и нет! - экспрессивный голос заведующего секцией древних языков бесстрашно возразил начальнику, - ни я, ни мои преподаватели не поддержат идею об исключении принца Эльриана по смехотворному предлогу – не сданному экзамены по физподготовке. Тем более, этот экзамен он практически сдал, просто чуть-чуть не хватило сил на перекладине, по вашей вине, полковник! Врачи предупреждали, нельзя заставлять голодать подростка в фазе активного роста! Скажите спасибо, что все обошлось! Мальчик блестяще сдал экзамен по древним языкам, кроме того, он выучил шесть, вместо положенных трех, и на четырех он говорит…
- И поет, не только говорит, но и поет свободно! – вставил учитель музыки.
- Кроме того, экзамен по физподготовке я ему зачел,- вставил преподаватель физкультуры, - он сорвался буквально на последнем, перед соскоком движении. А если бы я был предупрежден, что 10 дней принц провел на хлебе и воде в тесной камере, я бы его от экзамена освободил, и поставил его автоматом, так как знаю его возможности! Жаль, что он мне ничего не сказал, гордец, а я списал его бледность на волнение, и еще пытался его успокоить!
- Какого черта, вы распоряжаетесь ходом экзаменов, капитан! Вам никто не давал права ставить оценку не выполнившему норматив кадету! Он сорвал выступление на одном из снарядов, это однозначно пересдача, только вот при переходных экзаменах она не предусмотрена уставом! Не сдал один – исключение без права восстановления! И никаких поблажек из-за происхождения не предусмотрено! Так что мое решение однозначно, исключение. И мне плевать на ваши возражения, я решение принял, можете жаловаться императору, ваше право! Что-то он не спешит заступаться за своего сыночка!
- Жаловаться не надо, я и так все слышал – прозвучал голос персоны, незаметно вошедшей в зал во время дебатов. Все преподаватели вздрогнули, и, не веря своим глазам, дружно вскочили с мест.
- Это еще кто? – распаленный спором полковник выпалил, не задумываясь, - почему посторонние на совещании, покиньте зал, мужчина!
- Ну надо же, всякое бывало, но из моего собственного Кадетского корпуса меня еще не выгоняли. Придите в себя, полковник! А то я решу, что вместо новой должности за которую так ратовала моя жена, вас следует поместить в психиатрическую лечебницу! – Рявкнул император Элланы Эвальд IV.
Сердце начальника дрогнуло. Значит, не зря он так старался угодить императрице! Император все же оценил и дал ему вожделенную должность смотрителя всех военных учебных заведений планеты! Он подобострастно поклонился императору.
- Должен вас огорчить, полковник, то, с какой страстностью вы отстаивали свое право исключить моего сына, вопреки мнению всех преподавателей, вынуждает меня изменить первоначальное решение перевести вас на должность начальника школы прапорщиков, как я первоначально намеревался поступить. Теперь вам уготовано другое место работы. А насчет преподавателей я буду думать. Какого черта я узнаю о том, что моего младшего отправили в карцер на 15 дней от его денщика? Почему никто из вас не осмелился мне доложить? Боитесь начальника больше императора? Зря. Власти у меня больше. Но я частично успокою вас. То, что я успел услышать, некоторых из вас реабилитировало. А с господином начальником я еще побеседую наедине. Прямо сейчас. И, надеюсь, попыток исключить Эльриана больше не предвидится? Особенно, что в столь ценимом полковником уставе сказано, что решение об исключении кадета принимается при едином мнении всех преподавателей, а такового здесь не отмечается. Господа, кто меня проводит до медчасти, там мне бывать еще не приходилось!
Всю дорогу до старой столицы Эвальд размышлял, что могло случиться, почему Эльриан затеял драку, да еще дрался с несвойственной ему жестокостью. Это было совершенно не в его характере. Последние годы он был очень уравновешен, сдержан, большую часть времени держал себя в руках, так что казался старше своих лет. Редкие вспышки гнева, и злости были вызваны обычно серьезными причинами, да и что взять с 14-летнего подростка! Мозгов почти нет, одни гормоны! Девушка, что ли тут замешана? Но тогда Сильвио бы ему все рассказал, а не отводил смущенно глаза, бормоча, что причина у принца была серьезная. И, видимо, был прав. Потому что такой жестокости Ри никогда себе не позволял, или он полностью потерял над собой контроль, или специально бил на поражение, что бы вывести как можно больше народа из строя. Значит, ситуация для него была очень серьезная. Дурак начальник, выведенный из себя сломанной ручонкой своего сынка, не провел серьезного расследования, а ведь было нападение на члена императорской семьи! И уж слишком явно пытался выгнать Эльриана из Корпуса. Или ему что-то пообещали? 15 дней карцера в разгар важных экзаменов не шутка, надеялся, что не сможет сдать экзамены? Смело, чересчур смело, значит, кто-то ему пообещал, что до императора его проделки не дойдут. А на такое способна только одна особа. Ничего, выясним! Хорошо бы, Ри сам все рассказал, как было дело, но надежда на такое чудо была где-то около нуля. Раз уж Сильвио Сальвадоре ничего не знает. Или тоже догадывается, но молчит! Разгадка была где-то рядом, но Эвальд никак не мог ухватить нужную мысль за хвост, и отложил все расследование до разговора с сыном. Который ничего не прояснил. Зато многое дал допрос Зигмунта и Вартана. Для его проведения Император вызвал следователя по особо важным делам из управления нацбезопасности. Такого, который даже если и узнает что-то компрометирующее, будет молчать. Конкретно, своего среднего сына, Эльдара, закончившего Юридический факультет и спецкурс для безопасников. Объяснив ситуацию, подписав приказы об исключении обоих драчунов из Корпуса, «за действия, сопряженные с угрозой жизни и здоровью члена императорской семьи», и переводе бывшего начальника Корпуса на остров Суровый, главой спецшколы для малолетних преступников, Эвальд на прощание побеседовал с братом. Попросил подобрать более подходящую кандидатуру на освободившийся пост. Эрвин был доволен, он уже сам хотел обращаться с просьбой к брату о разрешении смены руководства Корпусом, так достал его этот Бельский. Он сказал, что у него давно есть подходящая кандидатура, но он ждал, когда сыночек герцога Боннэбьен закончит обучение.