— Эль-Сахал! Эль-Сахал! — раздался, повторяемый эхом гор.
— Что это за крики? — спросил Дон-Карденас.
— Это крики маврского военачальника, — отвечал старый Кастильянец, — он пришел из Малаги и настиг нас.
Тогда Дон-Карденас обратился к своим рыцарям.
— Умрем, — воскликнул он, — но продадим дорого жизнь нашу! Надо взобраться на горы; нам нет другой дороги.
Сказав эти слова, он погнал свою лошадь на почти отвесную кручу. За ним последовал весь отряд; но земля и камни осыпались под ногами лошадей, за хвосты и гривы которых ухватились пехотинцы. Лошади, выбившиеся из сил, опрокидывались, сваливались в пропасти, увлекая за собою седоков и солдат, а Мавры продолжали с высот разить беззащитное войско. Порой целые обломки утесов сваливались с грохотом и давили собою толпу воинов. Знаменосец был убит; убиты были близкие друзья и родные Дон-Карденаса. Наконец ему удалось достигнуть хребта горы, но он увидел пред собою страшное зрелище. По бесплодной почве возвышались опять утесы и пропасти, а за ними сторожили его жестокие враги, вооруженные, полные сил и одушевленные воинственным пылом. У Карденаса не осталось ни знамен, ни литавр, ни труб, — он не мог созвать своей рассыпавшейся в разные стороны рати. Всякий солдат искал спасения — где и как мог. Отчаяние овладело всеми. Многие побросали оружие и побежали назад. Одни были взяты в плен близ Малаги; другие скрылись в горах, но, томимые голодом, были схвачены женщинами и подростками. Иные бросились на землю и умерли от истощения. О дисциплине не было и помину. Паника была такова, что два, три Мавра осиливали десять Испанцев. Когда старый воин увидел жалкие остатки столь блестящего войска, он горько заплакал.