— Первая стадия активации позитронно-электронного ускорителя!
— Есть подача энергии с трансформаторов.
— Запуск систем охлаждения.
— Электропитание в норме, ёмкость частотного конвертера достигла расчётной величины.
— Блок конверсии без проблем.
— Подача на сектора с первого по восемьсот третий.
— Вторая стадия!
— Есть подача энергии на сверхпроводящие магниты.
Рядом с Синдзи загудела «Хама Юми». Пилоту подумалось, что если «Ева» коснётся ускорителя, то, обёрнутая с ног до головы в броню, она намертво прилипнет к магнитам.
— Запуск коллайдера, диагностика систем.
— Отклонений от расчётных величин не замечено.
— Зафиксирована планируемая светимость.
— Тестовый прогон заряженных частиц!
Икари постарался абстрагироваться от суеты в эфире. Сейчас он вспоминал всё, что связано с АТ-полем: и чему обучали, и что он сам уже о нём узнал.
«Поле страха...» — проговорил Синдзи про себя.
Раньше, чтобы сформировать банальный энергощит, он высвобождал самую малость поверхностных страхов, и этого вполне хватало. В этот раз не обойтись без страхов глубинных, ибо придётся сделать что-то невозможное. Примерно то же, как тогда, когда он смог прыгнуть. Однако был ли у него в тот момент страх? Или всё же ярость? Синдзи до сих пор не мог точно сказать. Акаги склонялась к тому, что тот феномен вызван всё же страхом, основанным на ярости. Но сейчас Икари никакого гнева не испытывал — только желание защитить свою новую жизнь.
Майя как-то сказала, что пределов для АТ-поля практически нет — всё во власти самого пилота. Ну, и энергосистемы. Но насчёт последнего переживать уже не стоило: вряд ли отдельно взятая «Ева» сможет как-либо существенно отобрать электричества у ускорителя частиц. Поэтому стоит сконцентрироваться именно на себе: какие скелеты из шкафа достать? Как их друг с другом совместить? Как их направить, чтобы и самому не сойти с ума? У Синдзи не было ответа на этот вопрос, на тренировках ему пока не доводилось заходить настолько далеко. Уверен только в том, что этот безумный план необходимо выполнить с первого раза. Никак иначе, ведь иначе никак.
— Система в норме, узлы работают штатно, — с энтузиазмом произнесла Рицко. — Мы сделаем это, оно работает!
— Хорошо, — ответила Мисато, — переходим к третьей стадии! Старший лейтенант Хьюга, оповестите союзные войска об атаке по согласованному плану. Доктор Акаги, с вас «частица Бога45
» — творите свой акт творения. Зададим жару!
Эфир потонул в командах. «Хама Юми» загудела с новой силой. Откуда-то издалека послышалась канонада. Сверху раздались мягкие и далёкие раскаты грома: авиация с предельной высоты готовилась к бомбометанию.
«Началось», — собирался с мыслями Синдзи.
За горой, в районе берега Токио-3, засверкало настолько сильно, что ночь показалась днём. Создавая обуреваемый пламенем и дымом безжалостный вихрь, сверху нещадно падали бомбы, ракеты, снаряды, но всё разбивалось о неуязвимый золотистый щит Ангела. Рамиил усилил АТ-поле — и огненный шторм прямо на глазах беспомощно поднялся на сотню метров вверх.
Наконец-то до огневой точки донеслись, хоть и приглушённые, звуки непрерывных разрывов. В какой-то момент они превратились в какофонию, полностью разрушив консонанс битвы, в итоге возобладал один звук — словно разрывают какую-то бесконечную скатерть.
Из-за холмов, по другую сторону Токио-3, внезапно вынырнули крылатые ракеты. Они, подобно голодным львицам, подкрадывались к своей добыче, филигранно огибая рельеф и высотки города-крепости. Но Ангел не слеп — Синдзи заметил лишь часть трансформации Рамиила, как одна из его граней в пару десятков метров с лёгкостью и грацией исполняет свой смертоносный танец, лишь на секунду мелькнув из-за склона на невероятной скорости и преобразуясь в один из алмазных лепестков. Икари знал — Ангел приготовился выпустить на волю всеобжигающее ничто, скапливая энергию перед выстрелом. Но больше всего поразило пилота, что неизменно сопровождающий сей процесс этот самый его звук — всепоглощающий и разрывающий барабанные перепонки своей противностью — доносился до «Евангелиона» без какой-либо задержки. Будто бы этот визг и не звук вовсе и не обладает такой характеристикой, как скорость. Его слышат все и сразу на любой дистанции. Икари инстинктивно скривил лицо и хотел закрыть уши ладонями, но сдержался — нельзя упускать контроль над биомашиной.
Секундой позже Рамиил полоснул нестерпимо ярким лучом по всем крадущимся ракетам. Раз-два — и всё. Ещё одна партия появилась из-за западных холмов и пролетела прямо над кромкой деревьев, заставив те колыхаться. Но эти ракеты получили свою порцию обжигающего ничто. Сразу в лесу на том берегу озера вспыхнул пожар.
Однако никто Ангелу не давал спуска — пока он разбирался с ракетами, на него ссыпали сверхмощные бомбы просто в нереальных количествах. От непрерывного натиска его АТ-поле в какой-то момент просело, но всего на каких-то пару десятков метров. Сдаваться Рамиил не собирался. Как и никто другой в этом танце огненного водоворота. Казалось, столкнулось два непобедимых титана: Ангел и военная машина всего мира. И они друг другу не уступали.
— Синдзи-кун, твой выход! — ворвалась в эфир Мисато.
Изображение внутри капсулы моментом переключилось на схематическое. MAGI прямо перед его лицом отрисовали несколько наложенных друг на друга тончайших линий, протянутых до магнитной ловушки. Суперкомпьютер указывал их свойства, в каком порядке их создавать, как их размежевать между собой, чтобы создался вакуум внутри. Синдзи оставалось лишь по этому чертежу выстроить АТ-поле.
Первые почти двести метров это оказалось несложно, даже не пришлось прикладывать особых усилий. Проблемы начались позже, когда эффективная дальность постановки АТ-поля «Евой» уменьшалась в геометрической прогрессии.
Чтобы преодолеть возникший барьер на пути к своим страхам, Синдзи с настойчивостью представил последствия, если он не совладает с трассой и не получится выстрелить в Ангела. Картина рисовалась невероятно легко, ведь однажды он уже видел это — в своём кошмаре. И пилот знает, что произойдёт, если Рамиил достигнет Адама. Тогда всему придёт конец. Не станет и его друзей. Потерять, только обретя? Может быть, это ужасно, но недостаточно, чтобы «закинуть» АТ-поле дальше четырёх сотен метров.
Икари сконцентрировался на моменте, когда его заживо выжигал Ангел. Когда свет и боль вцепились в пилота своими когтистыми лапами, проняв до костей. Когда ничего вокруг не осталось, кроме ужаса перед всеобщим ничто. Но и этого было недостаточно. Почти пятьсот метров из шести тысяч — это пшик. На большой дистанции АТ-поле просто отказывалось формироваться с таким видом страха.
Теперь пилоту пришлось вытащить из шкафа образы Кенске и Тодзи, которые застыли в оцепенении между пальцами «Евы». Случайность, что они живы. Реши Судьба иначе — Синдзи даже не может представить, что бы сейчас с ним было. Знать, что из-за тебя погибли люди, хоть и выполнявшие свой долг, — это одно. Но когда ты сам кого-то убил — это другое. Тем более если речь про тех, кого ты знал. Про тех, кого ты сейчас называешь друзьями.
«Проклятье!» — выругался он, заметив, что дальше семисот метров ему не удалось продвинуться.
Синдзи закрыл глаза и постарался представить тот самый день, из-за которого всё началось. Из-за которого он сейчас здесь. Как бы ни пытался Икари-младший за всё время пребывания в Токио-3 выбросить из головы произошедший в Нагое кошмар, всё же помнил каждую деталь: как проснулся после странного сна, как супруги Рокобунги снова поссорились, как вместе с Отоей встретил игривую Ману, как замечательно прошло занятие в музыкальном кружке... и что было после. Признание, побег, шок, похоть, случайность... и девочка, которая не могла пошевелиться. Девочка, которая могла его не простить.