За успешное выполнение заданий правительства по строительству оборонительных сооружений вокруг города Ленинграда Президиум Верховного Совета СССР наградил орденами и медалями Союза ССР большую группу трудящихся города, офицеров и солдат инженерно-технических войск Ленинградского фронта.
Борьба Ленинграда в условиях блокады
Зима 1941/42 года на советско-германском фронте ознаменовалась рядом первых побед советских войск и поражений гитлеровцев. Войска Южного фронта освободили захваченный противником Ростов-на-Дону и продвинулись вперед более чем на 100 километров. Войска Волховского фронта освободили Тихвин и вновь вышли на р. Волхов. Войска Западного, Калининского и Юго-западного фронтов нанесли самое крупное поражение врагу: они разбили главную группировку немецко-фашистских войск под Москвой и продвинулись вперед на 350–400 километров. Ряд поражений был нанесен противнику и на других участках фронта. «Молниеносная» война потерпела полный крах.
Но Верховное Главнокомандование еще не располагало достаточными силами, чтобы начать активные действия на всем фронте, в том числе и под Ленинградом. Поэтому войска Ленинградского фронта зимой 1941/42 года могли лишь обороняться.
Положение блокированного Ленинграда было очень тяжелым. С началом блокады города гитлеровцы приступили к последовательному выполнению чудовищного плана по уничтожению Ленинграда вместе с его населением и войсками, оборонявшими город. Была подвезена тяжелая осадная артиллерия. 220-миллиметровые мортиры Шнейдера и Шкода, 400-миллиметровые французские гаубицы, 420-миллиметровые мортиры «Толстая Берта», 210-миллиметровые чехословацкие пушки образца 1938 года, 240-миллиметровые железнодорожные орудия «Рейнметалл-Борзиг», 177-миллиметровые французские пушки — все средства были пущены в ход против героев-ленинградцев.
Для обстрела Ленинграда на батареях имелся специальный запас боеприпасов, отпускавшихся сверх лимита в неограниченном количестве. Все расчеты немецких орудий знали, что обстрелы Ленинграда были направлены на разрушение города и уничтожение его гражданского населения, хотя в сводках германского командования лицемерно указывалось, что велись обстрелы только «военных объектов» Ленинграда.
Схема 2. Районы артиллерийских обстрелов и воздушных бомбардировок Ленинграда.
Пленный ефрейтор 1-й батареи 768-го артиллерийского дивизиона Вилли Беккер говорил: «Задача дивизиона состояла в обстреле Ленинграда. Когда я прибыл в дивизион, командир батареи мне сказал: „Ваша задача — уничтожение Ленинграда“. Мы знали точно, что в Ленинграде много гражданского населения, по нему мы и стреляли. У нас вошло в обычай, когда стреляли по городу Ленинграду, говорить так: „Это привет Ленинграду“. На нашей батарее два орудия так и назывались — „Ленинград“».
Другой пленный, унтер-офицер 1-го дивизиона 126-го артиллерийского полка Эрик Крушке, показывал: «Солдаты, стрелявшие по городу, говорили в иронической форме: „Сегодня мы опять кормили ленинградцев, и они должны быть нам благодарны, — ведь у них голод“».
В немецких газетах и журналах появились статьи под наименованием «Ленинград под обстрелом…».
Жизнь ленинградцев внутри города была полна лишений и трудностей. Непрекращающиеся налеты немецкой авиации, артиллерийский обстрел города, отсутствие света, воды, неисправная канализация и главное ужасающий голод — все это вызывало неслыханные в истории человечества страдания. Вот что рассказывала об этом бывшая работница Кировского завода, затем пенсионерка, Анна Ниловна Корпуснова: «Линию фронта можно было увидеть с крыши того дома, где я живу теперь. А дом этот недалеко от заводской проходной. До нее только и ходил тогда трамвай, пока действовал городской транспорт, так что кондуктор на остановке объявлял: „Дальше не поедем, фронт!“ И в самом деле, весь завод дотами был опоясан, решили врага, в случае чего, прямо здесь громить. Хоть рабочих от бомбежек погибло много, в народное ополчение тысячи ушли, много оборудования в тыл эвакуировали, от голода и снарядов сколько умирало, а завод жил, и жизнь его ни на день не приостанавливалась. Одних снарядов артиллерийских на дворе разорвалось пять с половиной тысяч, не считая сотен фугасных бомб и тысяч зажигалок! Было так, что изнуренный, обессиленный от голода человек отлежится в заводской поликлинике, а потом снова идет к станку. Старики — и те на уговоры не шли, оставались на постах.