- Очнулся, наконец, - выдохнул Кот. И в голосе его было нескрываемое облегчение.
Я открыл глаза, глядя в матовый потолок. Затем повернул голову на голос. Получилось у меня это с великим трудом.
Кот стоял рядом с кроватью, глядя на меня. Возле него, на тумбочке стояли какие – то таблетки, металлическое блюдце, в котором лежали окровавленные комочки и пинцет. Рядом лежало несколько шприцев. Полных и уже использованных.
- Признаться честно, мы сильно сомневались на счет того, выкарабкаешься ли ты, - вклинилась в разговор близняшка. Она сидела в кресле в углу комнаты. И, судя по журналу, лежавшему на ее коленях, сидела она тут давно.
- У тебя был сильный жар. А еще ты бредил во сне. Клеймил Гоблина мудаком, и звал какую – то Настю.
Я замолчал, уставившись в потолок. События ночи мороком встали перед глазами, кадр за кадром сменяя друг друга. Пробиваясь словно сквозь пелену плотного тумана, словно воспоминания дурного сна. Угон машины, Гоблин, лежащий во дворе и бросающий мне рюкзак, прыжки из окна, Настя, лежащая на грязном полу квартиры в луже крови.
Настя…
От этих кадров сердце словно сжала ледяная рука.
Гоблин, Филин, Настя – все они остались в той квартире. И если Гоблин и молчун знали на что шли и вписались в этот блудняк добровольно, то Настя… ее втравил в этот блудняк именно я. Из-за меня ее и убили. И от этой мысли стало нестерпимо больно.
- Ебись ты провались, - пробормотал я.
Злобы не было. Лишь боль и пустота. Я просто лежал на кровати и пялился в потолок обессмыслившимся взглядом.
- Что с тачкой? – глухо спросил я.
- О ней можешь не париться, - ответил Кот. – Утром она попала в аварию. Венедиктов пытался покинуть город, но из-за большой потери крови не справился с управлением, слетел с дороги и врезался в дерево.
- Венедиктов? – переспросил я. – Откуда…
- Теперь ты – легенда, - ответила за Кота близняшка, но в ее голосе не слышалось особого восторга по этому поводу. - Звезда новостей. На местных каналах только и речи, что ликвидация банды, на счету которой не один десяток трупов.
- О как….
Я не договорил, и снова принялся тупо пялиться в потолок.
- Ладно, отдыхай. Мы пойдем, - Кот кивнул близняшке. Та отложила в сторону журнал и вышла из комнаты.
- Если что – зови, - уже у двери обернувшись, бросил Кот.
Я не ответил. Хлопнула, закрываясь, входная дверь, и Кот вышел, оставляя меня одного.
***
Запах кофе привел меня на кухню. Пошатываясь и хромая, я подошел к дверям. Прислушался.
Сквозь матовое стекло виднелось два силуэта. Кот сидел за столом, о чем – то переговариваясь с одной из сестер – близняшек. Я постарался открыть дверь как можно тише, но мой маневр не остался незамеченным. Едва дверь приоткрылась, Кот умолк на полуслове, обернулся. И его лицо вытянулось от удивления, когда он увидел меня, прислонившегося к дверному косяку на пороге кухни.
- Ты ебанулся совсем? – рявкнул он, вставая из-за стола. – Сказано же было: если что – то нужно – звони в колокольчик.
Колокольчиком, Кот ласково назвал охуительных размеров рынду, которая отбивает склянки на флоте. Вздумай я позвонить в этот «колокольчик» - и у меня были бы все шансы оглохнуть на оба уха.
- Не знал, сколько раз нужно звякнуть в этот колокольчик, - съязвил я в ответ. – Где ты его взял вообще? Спиздил с вечевой башни?
- А вот это как раз не важно, - не без гордости ответил Кот. - Чего тебе, болезному, в кровати не лежится?
- Кот. Мне нужна тачка.
- Садовая? - уточнил мой собеседник.
Но я покачал головой:
- Нет. Машина нужна.
- Зачем? – не понял Кот.
- Кажется, наш дружок собрался в город, - проговорила близняшка, глядя на меня с интересом. Как смотрят на душевнобольного, что пытается с разбега пройти сквозь бетонную стену.
- Ты ебнулся, друже… - ошарашено протянул Кот.
- Возможно, - я кивнул головой. – Но мне нужно попасть в город. Настя…
- На похоронах будет куча федералов! – рявкнул в ответ парень. – Сунуться туда - самоубийство. Проще будет сразу прийти в ближайшее здание полиции и сдаться властям.
- Мне это нужно, - упрямо гнул я свою линию.
- Да ты, блять, еле ходишь. Куда тебе ехать?
Но Кот безрезультатно пытался воззвать к голосу разума. Для себя я уже твердо все решил.
- Значит, пойду пешком, - упрямо заявил я.
- Пешком? – удивленно протянул Кот. – Ну, пиздуй. Выйду тебя провожать. Заодно посмотрю, как далеко ты уйдешь. Я вообще диву даюсь, как ты встал. Сутки назад лежал пластом, а тут – на тебе: вполне резво скачет по дому.