Александр Генис: Об этой совместной поездке существует целая литература, во время ее происходили всякие таинственные события, например Фрейд в присутствии Юнга упал в обморок.
Борис Парамонов: Как можно понять, он бессознательно воспринимал Юнга как фигуру ему враждебную – как сына, покушающегося на власть отца (один из базовых психоаналитических сюжетов). Между тем, в реакциях Фрейда на ученика присутствовал и другой мотив, об этом пишет вскользь Юнг в своих мемуарах: похоже, что он ощущал умственное и человеческое превосходство Юнга и смотрел на него скорее как сын на отца, а не как отец на взбунтовавшегося сына. Вот, собственно, подлинный сюжет их взаимоотношений. Юнг перерос Фрейда, чего тот, естественно, признавать не хотел, теории Юнга не принял, и произошел разрыв этих квази-семейных отношений.
Александр Генис: Пора поговорить о смысле и содержании их конфликта. Фрейд считал ересью попытку Юнга придать психоанализу религиозное, или квазирелигиозное измерение. Кто же всё-таки из них был, так сказать, главнее?
Борис Парамонов: Юнг, несомненно, расширил психоанализ, внес в него новые темы и даже назвал по-другому, зеркально: не психоанализ, а аналитическая психология. Главная заслуга Фрейда – открытие бессознательной душевной жизни, вытесненных из сознания глубоких психических переживаний, по той или иной причине не приемлемых сознательным Я человека, его Эго. Но для Фрейда бессознательное – это вместилище исключительно сексуальных переживаний и травм. Мы говорим, и правильно, о пансексуализме Фрейда: либидо – сексуальное влечение - он поставил во главу угла. У него бессознательное – это свалка нечистот, то, что Фрейд назвал Оно: туда человек удаляет всё то, с чем он не может примириться в своей сознательной жизни, определяемой господствующими социально-культурными нормами, так называемым Сверх-Я или Супер-Эго. То есть удаляется, вытесняется либидо, неверно, на запрещенный объект направленное.
Александр Генис: И здесь - источник неврозов и путь к выздоровлению. Ведь по Фрейду диагноз - уже терапия.
Борис Парамонов: Дело в том, что неврозы происходят как раз тогда, когда это вытеснение не полностью удается, невротический симптом всегда указывает на некий травматический сюжет сексуального характера. Нужно понять символику симптома, и когда мы введем в сознание этот вытесненный материал, происходит излечение, симптом исчезает. Коренная причина душевных заболеваний по Фрейду в том, что человек сохраняет массу атавистических, животных, антисоциальных влечений, а нормы цивилизации не дают им хода, запрещают и вытесняют их. Жизнь в культуре, говорит Фрейд, делает человека глубоко несчастным, и это не его вина, это рок – назначение человека, условие человеческого существования, плата за выход из животного состояния, каковой выход, однако, никогда не бывает полным.
Александр Генис: Укладывая на кушетку пациента, аналитик видит в нем сразу крокодила, обезьяну и лошадь – всю нашу эволюцию, а не только ее культурный этаж. Но это – Фрейд, а что Юнг?
Борис Парамонов: Восстание Юнга против Фрейда началось с того, что он пересмотрел само понятие бессознательного. Для Юнга это не сублиминальная свалка, куда выбрасываются не подлежащие сознательному синтезу атавистические влечения, а богатейший источник человеческого существования во всей его полноте. Бессознательное – можно сказать и так – это душа, психея. Юнг сохраняет термин либидо, но если для Фрейда это исключительно носитель сексуальных влечений во всей их животности, то для Юнга это изначальная бытийная энергия. Бессознательное ценно, нужно учиться его синтезировать. Метафорически говоря, это та мать-земля, припадая к которой, Антей обретает силу. А Геракл-Фрейд хочет Антея оторвать от земли, порушить эту естественную в психическом отношении связь.
Александр Генис: Не удивительно, что Фрейд соблазнял науку, а Юнг – поэзию.
Борис Парамонов: Рубежное событие произошло в 1912 году, когда Юнг опубликовал книгу “Символы и трансформации либидо”. Фрейд говорил, что невротические переживания, и не только они, но и вообще все образования культуры – ни что иное, как символы либидо. Юнг в беседах возражал: но тогда вся человеческая культура предстает фарсом, если это не более, чем вытесненное сексуальное влечение! Да, отвечал Фрейд, это так, и это рок. И вот Юнг обернул это отношение: не всё в жизни человека – символы и шифры либидо, а само либидо - символ, скрывающий в себе подлинные, высокоценные продукты душевной работы. Сексуальные сюжеты - не последняя истина о душе, а в свою очередь символизация этой энергии. Нужно не подавлять, но и не разоблачать либидо, а научиться им управлять, пользоваться его неисчислимыми богатствами, припадать к этому живительному источнику.