Андрей Дитцель: Сам Игорь Семенович Кон скептически относился к своей и скандальной славе. Работы по сексологии и гендеру – лишь малая часть его научного наследия. Я тоже учился на вузовских изданиям "Социологии личности и "Дружбы". "Лики и маски однополой любви" были потом.
У нас в стране и в девяностые, и в двухтысячные продолжало не хватать информации. Игорь Кон был человеком, который не боялся говорить и писать. Особенно жадно проглатывали его книги, статьи, интервью геи и лесбиянки. Кон совершенно невольно стал чем-то вроде святого покровителя, патрона. К нему обращались за советом и поддержкой, к нему шли.
Ещё в 1994 году в Москве по его инициативе пленарное заседание международной конференции "Семья на пороге третьего тысячелетия" единогласно рекомендовало Госдуме включить в новый семейный кодекс форму регистрации однополых браков. Кон видел свой долг популяризатора науки в том, чтобы трезво доносить до массовой аудитории простые истины, например: гомосексуальность не является болезнью.
В открытом письме на комментарий "экспертов" тематического выпуска "Комсомольской правды (в 2001-ом), Кон писал: "Вы считаете, что Сократ, Микеланджело и Чайковский - жертвы "плохой экологии" или того, что их матери в период беременности принимали "не те" лекарства. Конечно, иногда невежество - не вина, а беда. Но зачем же свою беду выставлять на всеобщее обозрение?"
Невероятная человеческая популярность Кона связана ещё и с тем, что он никого не оставлял без ответа. Адрес его электронной почты не был секретом. Ему можно было написать – и завязывалась переписка. В этом общении с сотнями, если не тысячами людей Кон никогда не писал ответов под копирку, никогда не был высокомерен; даже подписывался как-то особенно радушно – жму руку, ваш И.К.
И он вне всяких сомнений спас множество жизней. Он спас многих от самоубийства. Даже в "Школе злословия", в которой Кон выступил два года назад, он рассказывал о проблеме суицида гомосексуальных подростков. Они зачастую просто не знают, что они не порочны, не больны, что они не одни на свете.
Кон дал многим людям надежду и жизнь. За одно это он мог бы быть, пожалуй, канонизирован. Вместо этого высокопоставленный иерарх РПЦ, председатель синодального отдела по взаимодействию с правоохранительными органами протоирей Смирнов выразил "глубокое удовлетворение" от того, что Господь в этот пасхальный день освободил нас от того, чтобы быть согражданами этого человека".
Характерно, что это паскудство, эти православные пляски на костях большого ученого и гражданина происходят на фоне заявления, что "РПЦ не будет приветствовать ликование, которое мы видим в некоторых странах, в связи со смертью Усамы бин Ладена". "Кого бы ни настигла скорая смерть, будь это самый большой изверг, судить его будет только бог". (Зам главы синодального комитета по связям с общественностью Георгий Рощин).
В этом вся шизофрения, двоемыслие общественной мысли нынешней России.
В эти дни я читаю на смерть Кона множество откликов простых людей, на интернет-форумах, в блогах. Наше поколение точно не забудет Игоря Семеновича. Да и следующие наверняка тоже. Вечная ему память.
Дмитрий Волчек: Здоровье Игоря Кона серьезно ухудшилось в 2010 году – он провел в Москве страшный август, когда из-за смога город превратился в душегубку. В последний раз Игорь Кон принимал участие в передаче Радио Свобода в феврале: в день Святого Валентина он говорил о любви, о том, как ''неопределимое'' по словам Мигеля де Унамуно чувство психология и социология научились измерять. И в этом полусерьезном разговоре он был верен своей главной теме, говорил о роли и праве личности, о том, что человек сам решает, кого и как ему любить.
Source URL: http://www.svoboda.org/content/transcript/24092144.html
* * *
Разговор о поэзии в эпоху Опры
Александр Генис: Этот выпуск ''Американского часа'' закончит наша беседа с Борисом Парамоновым, которая на этот раз посвящена роли поэзии в современном мире, теме не чуждой Борису Михайловичу еще и потому, что в последнее время, он нередко выступает со своими стихами в толстых журналах. Сегодня, впрочем, речь пойдет скорее о социальных, а не эстетических функциях поэзии.
Борис Парамонов: Появились сведения, что в нью-йоркском транспорте снова будут вывешивать стихотворные плакаты, что называется Poetry in motion, поэзия в движении. Газета ''Нью-Йорк Таймс'', сообщившая об этом, говорит, что эта инициатива, начатая в 1992 году, зародилась первоначально в лондонском метрополитене, но нам помнится, что этот проект выдвинул Иосиф Бродский, когда ему предоставили почетную синекуру Библиотекаря Конгресса. Вроде того, как в Англии существует титул поэта-лауреата, по очереди присуждаемый тому или иному барду, что предполагает – ни в коем случае не обязательно – написание стихотворений на случай, скажем, на свадьбу принца Уэльского. Вот и Бродский, должно быть, счел себя обязанным что-то такое общественно полезное сделать и придумал расклеивать в вагонах сабвея и автобусах плакаты с двумя-тремя строчками из того или иного поэта. Он первым и начал: помню, что появился его двухстрочный стишок о жизни и смерти – забавный и в рифму, вот только самого стишка не помню.