Не глядя на продолжавшего лежать Снейпа, Люциус встал и принялся так же медленно и тщательно одеваться, как некоторое время назад разоблачался.
- Я понимаю твои действия, но теперь я хочу услышать то, за что «заплатил». - И он сел в кресло за письменным столом, спрятавшись в темноте.
Вздохнув, сказка окончена, Северус тоже тщательно оделся, но не стал надевать жилет и мантию, оставшись в белоснежной рубашке с воротником-стойкой. Одним взмахом палочки очистив с дивана и ковра все следы «платы», он Акцио призвал себе графин с огневиски и бокал с барного столика. Налив себе янтарной жидкости, Снейп поставил графин на пол рядом с подлокотником, отпил глоток и удобно откинулся на спинку.
- Видел…. Ты помнишь его первым? - Подтверждающий кивок. - Долгожданный наследник, полученный таким трудом и такой ценой. Мы позволяли ему слишком многое, тем самым стерев границы дозволенного. Меры, предпринятые нами, не выправили, а лишь ухудшили ситуацию, противопоставив его нам. То падение было ответом на наши старания. Только мы умудрились испортить все и в этот раз. Лишив его права самостоятельно принимать решения, ограничив свободу, вот и получили то, что есть на данный момент. Но, я ведь не просто так заметил тебе, что это я вижу его, в отличие от тебя. Здесь, в Малфой-Мэноре, у него был слишком узкий круг общения. Я, ты, Нарцисса, Роман, Ли, Панси и Блейз. Вот и весь его круг. Слишком мало, чтобы выработать свою линию поведения. А там, в школе, среди слизеринцев, в постоянных стычках с Поттером, которые я, кстати, приветствую, в соперничестве, я замечаю, как прошлая личность и нынешняя потихоньку сливаются. Порой, мне не то, что не стыдно, я даже горжусь им. Дай ему несколько лет, и ты получишь наследника, которым сможешь если уж не гордиться, то хотя бы не стыдиться.
* * *
Утро в пригородном городке Лондона было самым простым. Почтальон развез газеты, главы семейств уехали на работу. Дом под №4 на Тисовой улице ничем не выделялся от остальных. Время было уже 11 утра, когда к калитке подошла невысокая щуплая фигурка. Какое-то время помявшись, и даже сделав несколько шагов прочь, она все же вернулась к дому и решительно прошла к входной двери. Не дав себе времени передумать, пришедший постучал. Подождав всего полминуты, он с облегченным выдохом повернулся, чтобы уйти, но именно в этот момент дверь распахнулась.
На пороге стояла женщина, чью некрасивость так и не смогли выправить ни модельная одежда, ни дорогая, хоть и не слишком умело использованная косметика. Будь ее лицо, по-лошадиному вытянутое, более приветливым, губы улыбались, а не были недовольно поджаты, то это не так бросалось бы в глаза. Но…. Что есть, то есть.
Увидев на пороге оборванца, ее губы сжались до белой ниточки, однако пришедший не дал сказать даже слова.
- Мне вчера один мальчик сказал придти по этому адресу в 11 утра!
Состроив еще более недовольную гримасу, чем была до этого (хотя, куда уж больше?), она брюзгливо произнесла: «Жди здесь», и захлопнула дверь.
Присев на крыльцо, визитер приготовился ждать. Но ждать пришлось не долго, всего минут десять. Дверь снова распахнулась, и на пороге показался тот, кто вчера так спокойно показал свою силу самой опасной банде окраин. Босиком, одетый в шелковую пижаму светло-серого цвета, зевающий во весь рот, и с вороньим гнездом на голове, он совсем не производил опасного впечатления. Однако это заблуждение было развеяно пристальным взглядом сияющих зеленых глаз. Прекратив зевать, зеленоглазый обошел вставшего со ступенек визитера кругом, задрал его подбородок, вгляделся в глаза и удовлетворенно хмыкнул.
- Пошли. - И не оглядываясь, прошел в дом. Секунду помявшись, второй кинулся следом.
В доме хозяин прошел на кухню, одним недовольным взглядом выставив оттуда толстого мальчика, и сел за стол, кивком указав на второй стул. Робко присев на него, визитер приготовился слушать.
- Тебя зовут Гарри Томпсон. Тебе 12 лет. У тебя отец-алкоголик и мать, вкалывающая на трех работах, что бы прокормить его, тебя, двух сестер и трех братьев. Перед тобой два брата и сестра. Ты четвертый по старшинству. Вместо того, что бы помочь, ты заставляешь мать только плакать. Сядь, - жестко оборвал он вскочившего и уже открывшего рот для возмущения Томпсона. - У меня для тебя предложение. Мои родители мертвы, однако в денежном плане они обо мне позаботились. Я живу с теткой, которую терпеть не могу, и которая терпеть не может меня. Однако у нас с ней безвыходное положение. Если я откажусь от ее опеки, то окажусь в приюте. А она от меня не откажется, так как ей положено хорошее такое денежное содержание на меня. У меня есть карманные деньги, поэтому я предлагаю тебе следующее.