Отец легонько улыбнулся и положил руку на сыновье плечо и стиснул сильными жилистыми пальцами.
— Как матушки твоей не стало, больше никого, кроме тебя, у меня нет. И я хочу, чтоб ты был готов ко всему. Может, я и никудышный отец, но потом поймёшь, зачем это делаю. Во всяком случае, надеюсь на это.
Иван отпустил взор, а ещё ему показалось, что в уголках голубых строгих глаз отца проступили скупые слёзы.
— Пап, спасибо, — тихо произнёс юный княжич.
Отец криво, словно виновато улыбнулся, а через секунду снова стал собой: строгий и непробиваемый. И заговорил, конечно же, о деле:
— У нас с деньгами туго. Не спорю. И тут появилось деликатное дельце.
— Какое? — спросил Иван, снова поглядев на отца.
Не просто так он корабль купил. Не просто. Он, вообще, просто так ничего не делает. Князь, блин.
— У купца первой гильдии Никиты Карасёва, — тихо продолжил отец, — дочка от рук отбилась. Он хочет её на время отстранить от обычных дел, чтоб остыла. Мы сговорились. Похитишь Фёклу и подержишь в космосе пару месяцев.
— Вообще-то, это уголовно наказуемое деяние.
— Если по сговору родителей, то нет. Тогда в рамках традиций. Заявление о сватовстве я зарегистрировал.
— Женить решил? — насупился Иван.
— Женить, это программа-максимум, но если не срастётся, то обойдёмся просто гонораром за курьерскую службу и сопровождение важных персон. Фёклу вернём, и всё. Мол, не пошли испытательный срок совместной жизни, не сошлись характерами.
— Я не хочу никого похищать! Это опять твои испытания! — тут же завёлся Ваня, отойдя от родителя на два шага.
— Не ерепенься. Сделаешь, больше не буду тебя гонять. Ваня молча, с неким недоверием посмотрел на отца. А тот достал из кармана небольшую пластиковую карту с фотографией и надписью.
— На. Это теперь твоё.
Княжич протянул руку, взял и прочитал:
«Иван Морозов. Звездолёт „Синяя птица“».
Глава 3
Первая встреча
— Миша, какого чёрта? Зачем ты деньги из общака тратишь на всякую ерунду? Их и так немного осталось.
Капитан сидел в своём кресле и негодовал. За стеклом иллюминатора сияла нежно-голубым цветом матушка Земля с переливами белых облаков и красно-коричневыми материками. Рядом с ней словно начищенная до блеска латунная монета желтела Луна. Сейчас Синяя Птица медленно дрейфовала на очень большом удалении от планеты, так как в Солнечной системе мало прилететь, надо ещё дождаться очереди на снижение на «парковочные» орбиты. Это ещё хорошо. Что катер был малотоннажным, громадные сухогрузы, танкеры и баржи вообще висели в отстойниках в точках Лагранжа, а конечная доставка грузов осуществлялась мелкими транспортёрами в несколько этапов, и на орбите висело несколько сортировочных станций, а ближе Луны к Земле крупногабаритные корабли уже не допускались.
На экране пестрило от маркеров всевозможных кораблей. Их движение больше напоминало морские течения: восходящие и нисходящие потоки на разные уровни орбит, на заставленную заводами Луну и обратно. Часть уходило и испарялось в исходящем прыжковом секторе, но на замену им приходили сотни других.
В общем, очередь ждали уже три часа. Делать было нечего. У Нульки выходной, и даже силу тяжести держали на одной десятой от нормы. Капитан крутился в кресле и подкидывал монету, а та медленно опускалась обратно на ладонь. На экране светились чеки.
— Ничего не ерунда, — пробурчал навигатор, подперевший щеку ладонью и тыкающий пальцем в экран с пасьянсом. Остальные игры уже давно пройдены, а скачивать в дальних рейсах новые — то ещё удовольствие. Цена за гигабайт трафика сети Галанет в какой-нибудь замшелой системе на периферии обитаемого космоса просто запредельная. Игра выйдет просто золотая. А в свободном пространстве Галанета и вовсе нет. Это на сытой и благополучной Земле трафик петабайтами меряют за копейки.
Как итог, навигатор был в очередной раз похож на нерпу, растекшуюся по льдине.
— Дурость, причём полнейшая, — пробурчал капитан. — Нахрена тебе это надо?
— Да иди ты, — пробурчал Миша. — Кому они мешают. Стоят себе в сторонке.
Капитан хотел было продолжить, но застыл и нахмурился.
— Ты сейчас о чём?
— А ты о чём? — недовольным голосом парировал вопросом на вопрос навигатор.
Валерий Петрович сложил губы трубочкой и поглядел на экран.