Но это поможет мне найти обратную дорогу в кромешной темноте. Гуаньинь простит, если я один подсвечник умыкну. Я же завтра его верну. Просто я и так злоупотребила вниманием одного из обитателей монастыря. И он надеется, что сгину, сорвавшись в пруд.
Дудки! Не будь я попаданка Катя! Я и тут выживу!
— Всемилостивая Гуаньинь!
Бухаюсь на колени и молитвенно складываю руки. Однажды ты уже дала мне совет, о милосердная! Помоги и на этот раз!
Я молюсь истово, хоть и не по канонам буддизма. В первую очередь о детях, ведь Гуаньинь покровительствует матерям.
Вспоминаю Ю Сю и прошу для нее милосердия. Пусть она переродится в принцессу! Или в прекрасный цветок, которым все будут любоваться, и наслаждаться его ароматом.
Не забываю и про Лин Вана. Пусть мой князь меня простит! Я все для этого сделаю!
Ну, и император, как без него? Избавь его, о великая и справедливая Гуаньинь от пагубной страсти! От зависимости и морока! Верни ему светлый ум и уйми тоску его сердца!
В общем, увлеклась. Не знаю, просветлилась или нет, но легче мне стало. Очнулась я почти в полной темноте. Лишь единственная свечка теплилась перед алтарем. Мне показалось, что по лицу Гуаньинь потекла слеза. Меня, похоже, услышали!
Торопливо поправляю фитили в чугунных подстаканниках, чтобы богиня не почувствовала себя брошенной, когда я уйду. В один сую аж пачку свечек, хвала Конфуцию, нашлись тут! Не целиком, а огрызки, но мне лишь бы до моих покоев добраться. Главным образом, не свалиться в пруд.
Бреду, подняв повыше чугунную кружку, и улыбаюсь. Все будет хорошо. Гуаньинь поплачет над моей бедой и поможет.
— Госпожа! — кидаются ко мне две придворных дамы и один солдат, командир маленького отряда, который полез со мной в горы. — Где вы были⁈
— Молилась, — сурово говорю я. — Ну а вы? Поесть раздобыли?
Толку от знатных дам мало, когда они покидают свою золотую клетку и сталкиваются лицом к лицу с реальностью. Ужин скудный, но я не жалуюсь. Монастырь ведь! Не грех и попоститься. Сплю крепко и с улыбкой на лице.
А утром мне предлагают осмотреть старинный Храм. Вот что за натура⁈ Все мои мысли лежат в той самой Восточной части, куда мне заходить категорически не рекомендовали!
Подтягивается моя остальная свита, которая заночевала в горах. Хвала Конфуцию нашему мудрому, все живы! Но мне теперь надо бы дать людям отдых. Я ведь планировала вернуться в Пекин уже сегодня. Но придется задержаться еще на одну ночь.
Пока леди из моей свиты радуются воссоединению и обмениваются впечатлениями, я потихоньку отстаю. И тайком иду… Куда бы вы думали? Конечно! В запретную для меня часть буддийского Храма. Интересно, что там прячут? Или… кого?
Аккуратно раздвигаю кусты. И невольно испытываю разочарование. Это всего лишь тренировка. Монахов натаскивают на восточные единоборства. Совершенствуют их мастерство. Картинка в стиле сериала про Шаолинь. Ровные ряды крепких, как дубы наголо обритых мужиков в оранжевых балахонах, монотонная работа. Монахи раз за разом повторяют одни и те же движения.
Другая часть также монотонно выполняет физические упражнения, что-то типа зарядки. Казарма, короче. Я вижу маленькую армию, которая похожа на боевую машину. Вооружены бойцы не шеста́ми, а почему-то алебардами. Но еще больше впечатляет.
Это никакое не зрелище, как тот показательный бой, который устроил для меня когда-то генерал Лин Ван. Чтобы продемонстрировать мужскую доблесть и покорить мое сердце. Или огненное шоу принца Ран Мина, мощная атака на мою чувственность. Это просто…
Стоп!
Мое сердце на мгновение замирает, а потом пускается галопом. Я вот-вот возьму барьер! Мои эмоции на взлете! Потому что Учитель роботов-монахов, это принц Ран Мин!
Он жив! А что меня удивляет? Его тело так и не нашли. Он исчез, сгинул. И вот теперь я нахожу его в старейшем буддийском монастыре!
Так вот почему я улыбалась во сне! Я ведь его вчера узнала! Ну, почти. И он меня узнал. Но вместо того, чтобы подойти и что-нибудь съязвить, Мин просто ушел. Молча.
А, может, у него с памятью того? Амнезия. Да не похоже. Все он помнит, включая технику восточных единоборств. Вон как алебардой машет! Вдохновенно!
Ну, спасибо тебе, Гуаньинь! Значит, так ты решила. И что мне теперь делать? Бежать? Или подойти к нему? Не сейчас, конечно, на глазах у его подопечных, которые, возможно и не догадываются, что перед ними — принц правящей династии.
О, Боги! Христос всемогущий, заступник наш! Святая Гуаньинь! Будда всевидящий! Ну кто-нибудь из вас меня слышит⁈