Сегодня я решила надеть на себя красивое синее платье. И пусть длина у него была вполне приличная, заканчивающаяся примерно на отметке в полторы ладони выше колена. Зато как оно обтягивало мое шикарное тело. Воодушевившись, я даже волосы завила в локоны и подвела губы алой помадой. Духи, сумочка, в которой если что и поместится, то только телефон, немного денег и пачка презервативов, я направилась в прихожую. Родители уже ушли на работу, так что я была дома в этот день одна. А ведь я вполне могла проснуться в компании симпатичного мужчины… И даже папочка бы мне слова не сказал. Все же Петр Ильич такой шикарный…
Отбросив на время подобные мысли, я наплевала на завтрак, обула босоножки на шпильке и выскочила из квартиры. Покорение нерушимой стены продолжается, и никто мне не помешает.
Войдя в офис, я на крыльях любви и желания помчалась к лифту. И вскоре я уже была на рабочем месте. Получилось приехать даже чуть раньше. И не беда, что ноги в босоножках промокли, а платье облепило тело еще сильнее. Да и кудри исчезли. У меня ведь в ящичке стола специально для таких случаев фен лежал…
Ольга
Очнулась я глубокой ночью в палате больницы. Сердце от испуга пропустило удар. Что я здесь делаю? Как сюда попала?
— Пришла в себя, девочка? — послышался женский голос где-то справа от меня.
Повернув голову, увидела медсестру, встающую со стула.
— Да, — мой голос был слегка хрипловат.
— Сейчас сообщу врачу, и он осмотрит вас еще раз.
— Что произошло?
— Ты попала под машину, — охотно пояснила женщина, направляясь на выход.
— А как …
Но меня уже не слышали. Дверь захлопнулась, и я осталась в палате абсолютно одна. Странно, почему я лежу не в общей?
Спустя примерно час меня оставили в покое и обрадовали новостью, что повреждения не опасны для жизни и утром я могу идти домой. Пара синяков и царапин, вот и все напоминание о том, что я попала под машину.
Когда в палату вошел высокий русоволосый мужчина я напряглась. Хоть на нем и был халат медработника, врачом или медбратом он не был точно.
— Здравствуйте, — я поздоровалась первой. — Так понимаю, именно под колеса вашего автомобиля я попала?
— Слава богу, не под колеса, — мужчина поморщился.
Елена
Время шло, а начальник снова опаздывал. Ну что же это такое… Скоро уже обеденное время, а он так и не видел мой сногсшибательный наряд… Я что, зря старалась? Надевала на себя эту оболочку от сосиски.
Когда босс все же решил показаться на работе, я прижимала ладонь к животу, стараясь тем самым унять его урчание. Надо было все же позавтракать.
— Елена, добрый день, — поздоровался со мной Петр Ильич. — Как ваша нога?
— Еле ковыляю, — буркнула, и тут же покраснела, потому что живот опять уркнул.
— Шли бы вы на обед, — начальник, само собой, услышал бормотание моего желудка.
— Сейчас пойду, — произнесла, энергично поправляя прическу.
Когда за боссом закрылась дверь, я позвонила подруге и позвала ее в столовую. Сначала поем, а потом уже буду осаждать крепость со стальными мышцами.
Присев за столик с подносом, на котором находились овощной салат и пустой рис, я с завистью уставилась на борщ, который за обе щеки уплетала Лизка. Но я ведь на диете, мне нельзя…
— Ты так себя до анорексии доведешь, — недовольно сказала она, смотря на мой поднос.
— Не говори глупостей, — возразила и отправила в рот дольку помидора. И почти сразу же подавилась ей, увидев в столовой смутно знакомое лицо. — Стерва…
— Что? — не поняла Лиза.
— Эта пигалица решила увести у меня парня! — зашипела, смотря на брюнетку, которая устраивалась неподалеку за свободным столиком.
И как она здесь оказалась? Ведь поздно вечером Петр Ильич сбил ее на машине. Хотя… если она специально под нее бросилась, то не удивительно, что на ней нет никаких повреждений и она не осталась валяться овощем в больнице.
На миг появившееся солнце тут же ушло за тучи. Испугалось, наверное, моего скверного настроения.
— Лен, ты чего? — подруга все никак не могла понять, почему вдруг я скалюсь на какую-то незнакомую девицу.
— Видишь вон ту брюнетку в старой синей кофте и потертых джинсах?
— Ну, да, — девушка посмотрела в указанную мной сторону.
И я стала рассказывать о произошедшем вчера вечером событии. И чем больше я говорила, тем настороженнее становилось лицо Лизки.
— А что ты делала так поздно на работе? — первое, что она спросила, когда я закончила рассказ.