Чем дольше я смотрела на него и дышала с ним одним воздухом, тем больше меня лихорадило. Приятная тёплая волна от его энергетики давно укутала сердце некоторыми неприличными мыслями. Мне трудно было признаться себе, но этот мужчина нравился мне. Сексуально нравился. Может быть это был мой первый раз, когда в собеседнике я видела объект, с которым была готова к отношениям.
От собственных мыслей кружилась голова, чтоб не выдать себя, отвернулась в окно, чуть прикрыла глаза, с удовольствием вспоминая тот поцелуй у него в прихожей. Ах, сколько бы я отдала, чтоб повторить его снова.
Когда мы подъехали к следующему зданию, был уже поздний мартовский вечер.
Юра открыл тяжёлую деревянную дверь, пропустил меня вперёд. Я вошла и ахнула.
Тёмное царство бархата, сверкающих камней, чего то роскошного, дорогого и недоступного на полках. Всё переливалось, сияло. Ювелирный магазин проглотил меня алладиновой пещерой.
Я даже не могла оценить размеры помещения, в котором мы оказались. Всё тонуло в полумраке бархатной тишины. Откуда то неслышно к нам подошёл пожилой мужчина:
– Давненько, Юра, не видел вас. Не заходил уже сколько лет?
– Не было той, ради которой стоило наведаться, Адам Натанович.
– О, так вы со спутницей?
Любопытные маленькие глазки на круглом лице ощупывали меня, мужчина улыбнулся:
– Кольца? Помолвка?
– Пойдёшь за меня?– Данилов смотрел на меня без улыбки.
Я замотала головой:
– Не шутите так, Юрий Матвеевич. Что я вам плохого сделала.
– С кольцами чуть позже, – это он говорил толстяку, потом повернулся ко мне:
– Я тебя про цвет спрашивал. Какого цвета тебе камни нравятся?
Мне? Камни? Я перетряхивала мозги, пытаясь откопать там хоть один приличный вежливый ответ. Я и камни – мы никогда не видели друг друга.
– Постой Света. Ты говорила, у тебя какие то бусы есть. А, жемчужные. – повернулся к ювелиру: – Что, Адам Натанович, найдём приличную нитку жемчуга?
– Обижаете, Юрочка. Лучший жемчуг может быть только у меня. А какие серьги для той нитки! Тихоокеанские ракушки плакали на берегах Мьянмы, расставаясь с жемчужинами.
Передо мной на тёмно-синей палитре сафьяна лежало ожерелье из бусин. Я никогда не видела настоящего жемчуга, а теперь понимала, что больше ни с чем его не спутаю. Матовое сияние с серебристым налётом, с молочным свечением изнутри хотелось трогать, прижать к лицу, прикоснуться и замереть, ощущая драгоценный холод жемчуга. Я смотрела на драгоценность и не могла оторвать глаз.
– Вы, Юрочка, тонкий ценитель женской красоты, – пел льстец, – что же вы стоите. Помогите своей девушке примерить на себя элегантность веков.
Я недоуменно молча смотрела на босса. Отлично знала, что так просто драгоценности не дарят. Пролепетала:
– Даже не думайте, я не приму ваш подарок.
– Это рабочий аксессуар. Будешь увольняться, сдашь.
Он уже надевал на меня ожерелье, у меня расстаяло дыхание, я как заворожённая смотрела на украшение, по хозяйски расположившееся у меня на шее и скользнувшее под ворот.
Тяжёлое, на удивление тёплое, оно покорило меня. Чувствовала себя королевой. Видна была совсем небольшая его часть, всего пара жемчужин в небольшом вырезе блузы, но как же это было красиво!.
– Серьги, Юрочка – толстяк уже совал Данилову следующий футляр в руки. Я перестала выделываться, сама примерила серьги, повернулась к зеркалу. Это я?
Надо отдать должное ювелирным хитростям. Правильное освещение, тишина, драгоценности, офигительно красивый мужчина рядом– и ты в плену. Извечном плену собственного женского очарования, роскоши, мужской щедрости.
У меня сияли глаза. Я как будто ожила, как будто не было моего бестолкового брака, грязного развода, года тотальной нищеты, Данилова-младшего.
На меня из зеркала смотрела красивая женщина, достойная самого лучшего!
– Света, ты безумно хороша. Идём.
Данилов тащил меня за руку, я уплывала в сказку. С ума сойти! Мне обязательно хотелось оглянуться на себя в витрине, полюбоваться каплями перламутра в ушах, я пока бежала к машине, то и дело трогала серьги пальцами. Прежде чем сесть за руль, Данилов скинул пальто, пиджак. Ему тесно было в одежде, я видела, что рукава трещат, стягивают его движения. Уже сидя в салоне рядом с боссом повернулась к нему:
– Спасибо вам большое.
– Перестань выкать. Говори мне ты.
– Вы мой начальник.
– Это на работе, Света, я начальник. А здесь я твой любовник. Просто ты этого ещё не знаешь.