Он толкнул меня в плечо, пытаясь завалить на стол. Я умудрилась удержаться, но чувствовала, силы наши настолько не равные, что бороться с этой скотиной бесполезно.
– Давай, Светка, трахну тебя по разу за каждое слово. В перерывах можешь отсосать. Ты сказала, тебе очки нужны, чтоб разглядеть, что там у меня в штанах? Сейчас посмотрим, нужны они тебе или нет.
Глеб уже скользил рукой по моему бедру, подтягивая юбку, пытаясь её задрать. Потянулся губами ко мне, схватив другой рукой за волосы.
Наверное, думал, что справится со мной в любом случае и растягивал собственное удовольствие, всё больше и больше заводясь.
– Ты думала, я безнаказанно спущу тебе все оскорбления, деревенщина?
– Ага, да, я так и думала, – сказала, сделав вид, что подчиняюсь. Расслабленно опустила плечи, руки. Перестала сопротивляться. Улучив секунду, когда он ослабил хватку и потянулся губами к моему лицу. Я уже чувствовала их в миллиметре от своих. Горячие, влажные, похотливые губы дьявола. Рука Глеба всё настойчивее тёрлась о мою грудь, другой он выпустил волосы, больно схватил меня за шею. Горячий, злой шёпот опалил мои губы.
– Сучка, хочу, чтоб ты кричала подо мной также, как под Юркой. Покажи мне, что он делал с тобой.
– Глеб, что тебе надо…
– Надо, чтоб ты любила меня так же, как Юрку.
Он просто издевался надо мной, всё больнее сжимая грудь, шумно вдыхал мой запах. У меня пульс шарахал где то в горле, у самой от напряжения дыхание стало хриплым.
Серьёзно? Мужчина решил, что я сдамся? Я вчера добровольно сдалась его брату, который, оказывается трахнул меня просто на спор!
Во мне как вулкан ненависти прорвался. В голове каша из обиды и мести превратилась в коктейль Молотова. В какую-то секунду наши взгляды встретились. Вернее, сцепились в перекрёст между собой раскалёнными бритвами. Думаю, теперь мои глаза ему будут сниться в самых кошмарных снах.
Я ненавидела Глеба всей душой.
Никогда во мне не срабатывал инстинкт рвущейся из капкана рыси так чётко. Я изловчилась, схватила со всей силы Глеба за уши притянула к себе его голову. Пальцы ощущали холодную поверхность его ушей, понимать, что происходило дальше не было времени.
Я вцепилась зубами ему в нос.
Попыталась со всей силы сомкнуть челюсти. Вот в тот момент я действовала на поражение. Знала, буду биться на смерть. Я бультерьером висела у него на лице, время как будто замерло. Всё запомнилось как замедленные кадры на киноплёнке. Где то в тишине я слышала хруст на зубах, что то солоноватое расплывалось во рту. Что это? Кровь? Я укусила человека до крови?
Отбиваясь от меня, Глеб, озверев от боли, с силой махнул рукой, пытаясь скинуть меня. Ощутимый удар в ухо свалил меня на пол. Я оглохла и ослепла на мгновение. Очнулась сидя на полу. Звон в голове расплывался сильной болью. Я чувствовала, что затылок немеет. Как то сквозь пелену видела как выскочил из кабинета Данилов-младший зажимая лицо рукой. Честное слово, мне показалось, что между пальцами у него сочилась кровь.
Прислонилась спиной к стене, тёрла место за ухом, пытаясь унять боль. Страх превратился в тупую обречённость.
Итак, я оказалась пешкой в сексуальных играх братьев. Что мне делать?
Глава 28
Глава 28
С трудом поднявшись вышла, закрыла дверь в кабинет, меня шатало.
На ватных ногах подошла к своему рабочему месту. Острый приступ тошноты заставил немедленно помчаться к раковине. Прекрасный кофе и печеньки с зефирками летели из меня паштетом, я прощалась с силами и с рациональными мыслями. Остатки моего мозга сверлила мысль:
– Поздравляю, тебя, Светочка, с сотрясением. С нехилым сотрясением, раз тебя рвёт.
Включила холодную воду, плескала в лицо. Эх, жаль, здесь нет зубной щётки. Так хотелось вычистить рот после укуса. От приступа брезгливости меня передёрнуло.
Меня буквально трясло от головной боли и от слабости. Надо же, чтоб так не повезло! Всё в один день. С утра любовь, к обеду страсти и драка к ночи. Можно написать сценарий и продать. Шекспир обзавидуется.
Смотрела на себя в зеркало. Слава Богу, удар пришёлся не в лицо. Синяка не будет. А там, под волосами, если и будет, всё равно ничего не видно. Интересно, на черепе бывают синяки?
Меня никогда не бил мужчина. Не считая отчима, но так то ведь не мужчина, если он избивал худенькую, полупрозрачную девочку солдатским ремнём, верно? То выродок, которого по неизвестным причинам мне придарила моя судьба.