– Мне зелёнки, а то душа изранена. – когда я уже буду думать что говорю. Я ведь просто так съюморила, а бармен нисколько не удивился.
Он кивнул, тут же передо мной оказалась малюсенькая рюмочка с чем-то зелёным.
Бармен долил её водой, придвинул ко мне.
– Что это? – я недоверчиво смотрела на стеклянный сосуд в его руке, напоминающий бутылку из средневековой пыточной.
– Зелёнка для души. Абсент называется.
Я залпом проглотила, почувствовала, у меня полезли глаза из орбит. Что это было?!
Парень ржал конём, кивнул бармену, мне протянули бутылочку воды.
Ну я и дурёха. Надо же было абсент выпить залпом. Хоть и разбавленный, но очень крепкий.
Зато, вместо того, чтоб опьянеть, я как Штирлиц мобилизовалась и как Юлий Цезарь стала думать сразу две мысли.
Куда я отправлюсь утром. И что потом.
Девчонки приташили меня на освободившийся диванчик. Какое то вдребезги набравшееся чурло сидело, упираясь кросовками в бортик низкого столика, кто то из подошедших друзей спихнул его, ребята стали приставать. Вика с Тоськой весело визжали, впрочем, их всё равно не было слышно, чтоб что то сказать, все наклонялись к друг к другу, буквально влипали губами в уши друг другу.
Меня уже кто то выхватил за руку, потянул на танцпол. Мой новый кавалер загородил меня, не дал потанцевать.
Девчата хохотали так, что на них оборачивалась половина народа на диванчиках. Парень, что клеился ко мне пытался вылезти из собственной шкуры, демонстрируя накаченный пресс, швырялся деньгами. Перед нами выросла гора их пицц, салатов, принесли чего то ещё. Кажется, это был коктейль из сыра и ананасов.
Зелёное худи всё больше и смелее заявлял свои права на меня. Сколько ему. Молодой же, ему лет двадцать. Дитё. Он подсел ко мне, плотно касаясь бедра:
– Заказать тебе чего нибудь?
– Лате и погорячее. Вот прям, чтоб горячий был, как моё сердце.
Парень скоро вернулся, поставил кофе передо мной:
- У тебя есть мечта?
- Больше нет, - я пожала плечами.
- Это почему?
- Была у меня с детства самая глупая мечта стать взрослой. Всё. Стала. Все мечты закончились.
– Скажи, чего хочешь ещё, я для тебя звезду с неба достану. - парень не унимался.
– А билет мне в другую вселенную достанешь? Мне бы улететь к звёздам. – мечтательно проговорила, имея ввиду, как звездолёт понесёт меня подальше от братьев Даниловых.
Парень понял всё иначе, собственно, мне вообще было наплевать, что он там понял. Он сел рядом со мной, плотно прижавшись своим бедром к моему, лизнул горячим языком мне по шее, через секунду я почувствовала как его рука скользнула ниже моей спины. Я так безмятежно и легко рассмеялась, как давно не позволяла себе, хлопнула его по плечу:
– Тебя как зовут?
– Игнат.
– Хорошее имя. Красивое. Ты, Игнат, главное, в следующий раз виагру мухоморами не закусывай. – Я весело заглянула ему в лицо:– Игнат, наверное, хочешь трахнуть меня?
Малец заулыбался, в глазах вспыхнул знакомый огонёк. Что ж вы все такие предсказуемые то, граждане мужчины? Неужели чашка кофе это пропуск в трусики к девчонке?
Какие расценки разные. Один хотел купить жемчугом, другой кофе с пиццей. Да не продаюсь я!
Наклонилась к Игнату, посекретничали ему на ухо:
– Я в бегах. Меня завтра в тюрьму посадят, если поймают. Знаешь почему?
Пацан отстранился, недоверчиво покосился на меня. С моего лица медленно сползла улыбка. В тот момент моё лицо было очень серьёзным. Взяла в руки латте. Потирая бока дымящейся кипятком чашки сделала глоток, обожглась. Я облизнула губы, уставилась на его шею, страшным шёпотом проговорила:
– Я мужика убила. Нос ему перегрызла. Тоже переспать
со мной хотел.
Договорить не успела. Игнат исчез.
– Светка, ты чумная какая-то. Бегут от тебя мужики, как перепуганные кони.
Вика подсела, взяла кусок пиццы, жевала, тыкала им в толпу беснующихся на танцполе девчат:
– Ишь ты, как Тоська сегодня зажигает.
–Вик, я пойду, наверное. Мне ещё собраться надо.
– Куда ты поедешь?
– Не знаю.
– Ну вот, поэтому не дури. За мной брат придёт через час, ко мне поедем. Мы тут недалеко, в посёлке живём. Завтра придумаем что тебе делать.
– Постой, как это поедем. Ты же выпила.
-– А, я тебе не сказала. Мой брат Серёга, бармен. Вон, юлой у стойки крутится. Он у нас трезвенник. Меня защищает от всей шелухи, что здесь отирается.
Я с удивлением посмотрела в сторону бара. Философски подумала, что у каждой картинки есть оборотная сторона. У брутального красавчика бармена в рубашке нараспашку, с круглыми перекатами бицепсов под тесными рукавами бьётся заботливое сердце. Причём, возможно, он на работе в баре главный сводник (я такое в кино видела), а в быту добрый и заботливый брат для сестры.