С этими мыслями я лежал на сооружённом топчане из досок, на который положил туристический коврик и спальный мешок, этого мне за глаза хватило, чтобы почувствовать себя снова нормально.
Утром в понедельник, я протёр себя влажным полотенцем, поскольку вода была только питьевая в бутылках, что я покупал в магазине неподалёку, затем надел слегка мятую одежду, погладить которую было просто нечем, да и негде и подхватив телефон с чековой книжкой, пошёл на выход, поскольку такси уже подъехало. Водитель с удивлением посмотрел на развалюху откуда я вышел, но разумеется ничего не сказал.
Поездка оказалась весьма недолгой, школа Гюрей ожидаемо находилась возле комплекса правительственных зданий, неподалёку от императорского дворца, а потому я поблагодарив шофёра, выбрался из машины и замер, осматриваясь. Большое, трёхэтажное здание буквой «П» раскинулось куда только глаза глядят, находясь в собственном саду и за высокой оградой, а в открытые кованые ворота устремляется огромное количество учеников в одинаковой форме: мальчики в серых брюках и френчах этого же цвета с ярко-синими галстуками, а девочки в синих юбках ниже колена и белых блузках с синим галстуком-бабочкой.
— «Как-то мне про форму никто не сказал, — я пожал плечами и направился к воротам».
Там я увидел, что ученики проходят не просто так, а показывают какую-то карточку двум парням и двум девочкам с красными повязками на руках, которые стояли за воротами. Моё появление мгновенно заставило их насторожиться. Я подошёл ближе и поздоровался на английском.
— Доброе утро, подскажите пожалуйста, где я могу найти директора школы?
Один из парней взял мои документы, пробежался по ним взглядом и ответил на том же языке.
— Новенький?
Я кивнул.
— Нака проводи его, чтобы не шатался по школе и не смущал остальных своим внешним видом, — распорядился он на японском, обращаясь к одной из девушек.
— Да Гюнсей! — она, прижав руки по швам поклонилась ему, и показала мне головой в сторону здания.
— Идём!
На меня конечно же обращали внимание, я заметил, что европейских лиц было крайне мало, за весь путь я насчитал таких лишь шесть, а потому слегка приуныл, когда мы добрались до кабинета директора. Который при виде меня расплылся широкой улыбкой, слова из него потекли сладкой патокой и по ошеломлённому виду моей сопровождающей я понял, что такое поведение для него нетипично.
— Реми Тонсу! — он говорил на приличном русском, как я заметил среди высшей аристократии Японии, знание его было хорошим тоном.
— Господин Фудзивара, — я склонил голову, — прошу заранее простить меня за вид, но слуги господина Иеясу забыли упомянуть необходимости наличия формы.
— Это легко поправимо! — замахал он руками, — можешь взять у Наки номер телефона мастерской, где обшивается большинство школьников, и уже завтра они всё подготовят.
— Большое спасибо господин Фудзивара, — я снова склонил голову, — ваша помощь просто неоценима.
— Тогда сегодня я прошу Наку провести тебе обзорную экскурсию по школе, а также познакомить с классом. Ты кстати будешь учиться в её классе 1-А.
Девушка оказалась не сильно рада подобному поручению, но лишь поклонилась, показывая, что его принимает.
— Реми, если будут вопросы или проблемы, можешь смело обращаться ко мне, — директор, забрав документы, сказал, чтобы я завтра заглянул в секретариат, где мне выдадут постоянный пропуск, а также расписание и необходимые учебные материалы.
Когда мы вышли из его кабинета, хмурая девушка рядом, на весьма корявом английском спросила.
— Он твой родственник что ли?
— Впервые вижу, — я пожал плечами.
— Странно, — она покосилась на меня, но промолчала, и стала водить по зданию показывая устройство школы, спортзал, арену, бассейн, а также столовую. Когда же прозвенел первый звонок, она стала поторапливать меня, и мы весьма быстро добежали до класса с надписью 1-А, и вошли в него.
На меня тут же перевелись десятки взглядов, но к моему облегчению от большинства исходило лишь равнодушие.
— Садись на свободное место у окна, — она показала мне на одиночную парту, а сама села на первую, прямо рядом со столом учителя.
Вскоре пришёл и он, поздоровавшись с классом, он поднял меня на ноги и сказал представиться классу. Поскольку он говорил на японском, то Нака Орихара, которая оказалась старостой класса и дежурной по школе совместно со старостами других старших классов, с горем пополам переводила, и я весьма быстро представился. Что насчёт имени, то я решил взять при оформлении документов именно своё первоначальное имя, поскольку Тихоном себя совершенно не ощущал и это имя было для меня словно чужая куртка. Иеясу Токугава спорить не стал, наоборот похвалил, что так меня будет ещё сложнее найти, и выписал документы именно на имя Реми Тонсу.