— Чтоб тебя мастер разобрал. — откликается коротышка, пробуя голосовые связки и не удивляясь тому, что люк спутал его с безвременно почившим Додо-Дублем.
Анпилин проходит по длинному коридору вдоль сломанного транспортера, смахивающего на разлившуюся ртуть. В конце коридора его встречает охранник, чье лицо закрыто полупрозрачным металлорганическим забралом вполне естественного происхождения — нарост идет от надбровных дуг. Под кожей его предплечий ходят жилы, напоминающие провода. Ладони-грабли сжимают плазмобой двадцатого калибра.
Но рослый охранник не сочится спокойной уверенностью как обычно, он слегка растерян, даже постукивает пальцем по забралу, словно недоволен изображением. Затем говорит неожиданно высоким голосом, более подходящим для девушки.
— Черт, в глазах муть какая-то. Додо, это ж ты; неужели ты отчаливаешь, не прикончив Анпилина? Чего, не понравилось на Гаспре?
— Там хорошо, где нас как будто нет, Мэри Джон, — отзывается Анпилин.
— Ты всегда так говоришь, Додо, а потом вещи пропадают.
— Если честно, я в Афины намылился.
— Что-то я не знаю такого астероида.
— Это город на Земле, такой же древний как и Иерусалим. И надо туда поскорее, потому что срок командировочного удостоверения истекает; как ты понимаешь, оно тоже ворованное.
2
«НЕЗНАЙКИ В СОЛНЕЧНОМ ГОРОДЕ»; Марс, солнечный город Свободобратск, апрель 2053 г.
Эта игра называлась «мяч» — просто и со вкусом, в древнегреческом стиле. Одежды игроков именовались туниками, а игровой зал, на тот же манер, гимназием.
Одной стороной гимназий был обращен к городу, его мраморным портикам, агорам, мусейонам, проскенионам, ипподромам и парфенонам. Будучи воскрешен, Ветрувий сразу бы умер бы от восторга при одном взгляде на Свободобратск .
С другой стороны открывался вид на величественную гору Олимп, густо заросшую вечнозелеными кипарисовыми рощами, кое-где прикрытую вуалью облаков и патиной дождей. Сегодня гора казалась похожей на столб изумрудного дыма, тянущийся к небу.
А небо было залито таким ярким аквамарином, как это возможно только на красном коммунарском Марсе.
Мяч был один к одному сгусток холодного огня, ниспосланный громовержцем Зевсом. На какие-то доли секунды он прилипал к рукам игроков, получал мысленный приказ, а затем уносился, петляя и кружа, как живая молния.
Игроки имели вид не только совершенный, но и стимулирующий у лиц противоположного пола выделение сексуальных гормонов.
Волосы мужчин напоминали золотую стружку, челюсти вписывались в волевой квадрат, кожа блестела, подчеркивая рельеф мускулатуры. Женщины выглядели более разнообразно: волоокие или же раскосые, бронзово или белокожие, но одинаково вдохновляли красотой мужчин.
Тела игроков не были искажены ни мутациями, ни болезнями, ни косметохирургией и соответствовали всем канонам Праксителя.
Вот одна юная богиня подпрыгнула, пользуясь пониженной силой тяжести, застыла в воздухе словно облачко, изогнулась как татарская сабля и шлепнула по мячу, который полетел по одной из десяти миллионов заложенных в него траекторий.
Девушка в сальто-мортале вернулась на вибрирующий вогнутый пол. А молодой полубог ринулся со струящегося словно водоворот потолка, однако не сумел остановить огненный шар, который, просочившись между его могучих рук, исчез в зеркальной выпуклости ворот. Да и возвращение на площадку оказалось не слишком удачным и игрок растянулся на полу.
Раздались хлопки, заиграл сиянием орган «Аврора» и победительница решила уделить внимание огорченному сопернику с явно пострадавшей задней частью:
— Ау, Владик, как там твоя докторская поживает?
Атлет-ученый, толкнувшись ладонями, пружинисто вскочил на ноги и ответил на благозвучном русском-4, распространенном в академических кругах.
— На кафедре много я удачливее, дева, чем на игралищах задорных. И мускулы ума мне напрягать привычнее, чем мышцы рук и ног. Научный мяч вчера я протолкнул в ворота. Короче, докторскую я защитил.
— А как ты относишься к поздравлениям в виде братско-сестринских поцелуев, мышцеголовый ты наш?
Отношение было самое положительное и пухлые губы белокурой Эльвиры прижались, если точнее, присосались к тонкому отменно смуглому лицу Владислава Бергерманна. Заодно она утирала ласковой ладошкой мелкие бисеринки пота с его высокого лба.
— Какой же это братско-сестринский? — стали уличать другие игроки, а одна шоколадная девушка с миндалевидныи глазками и тысячей извивающихся косичек метнула в Эльвиру пожалуй даже сердитый взор.
— Постойте, сограждане, из-за поцелуев мы забыли спросить Бергерманна, какова ж собственно тема его доктората, — напомнил мужчина, что выглядел за счет двух-трех морщин несколько старше и мудрее других. Не дожидаясь ответа, он стал освежаться кипящей, но ледяной амброзией. Пил он быстро, но никакого бульканья вовсе не было слышно.
— Историей альтернативной назвал бы тему я свою, — отозвался Владислав, несколько смущенный общим вниманием.
— И, конечно же, альтернативка получилась жуткой, — заметил камрад со следами возраста и мудрости на лице. — Юкико не стонет во сне, после того, как ты с ней поделишься знаниями?
— Да, да, камрад Сысоев, я могу все рассказать о тезисах Владислава, — с превеликой готовностью выкрикнула «шоколадка».
— А ну-ка, давай-ка… Что там Бергерманн накатал? — подначили остальные игроки, впрочем на лице у пожилого-умудренного мужчины уже отразилось некоторое сомнение.
— Это все у Владика очень интересно, так интересно, товарищи. — взахлеб пустилась девица. — Это как будто в 2012 году НЕ СОСТОЯЛАСЬ историческая победа Партии Простых Пользователей Сети на последних выборах в европейский парламент, не был создан Коминфтерн. В 2013 году не была провозглашена ГДР — Глобальная Демоинформационная Республика. И члены Партии Простых Пользователей не объединилась с лучшими менеджерами дот-комовских Компаний в ВАК — Всемирный Актив Дот-Коммунаров. В 2014 году не вошли в братскую ГДР измученные разрухой страны Восточной Европы, Африки и Передней Азии. В 2015 году Компартия великого Китая не назвала себя неотъемлемой частью Всемирного Актива Коммунаров. В 2016 году не провозгласили ГДР своим информационным отечеством народы Америки, Индии, большого Нью-Йорка и Юго-Восточной Азии, обескровленные мировой войной и обессиленные нуждой. В феврале 2017 года семь ведущих транснациональных корпораций, занимающихся производством программного обеспечения, не перешли полностью и окончательно на сторону информационной демократии. В октябре 2017 года не завершилась победой в мировом масштабе Великая информационно-демократическая революция…