- Куда же мы попали! Куда же мы попали! - повторял он бесконечное количество раз.
- Ванюша Вы попали к нам в гости - сказал мужик - Не стоит нас бояться!
Все вздрогнули и посмотрели в угол. Бородач доверительно подмигнул ребятам, и подвинул светильник к своей стороне стола, что бы все увидели какая красивая у него шуба и шапка. Возможно, дело было и не в шубе, но так всем показалось.
- Вы в гостях - повторил мужчина, и, пользуясь замешательством ребят, быстро им приказал - А теперь выворачивайте свои карманы! Я хочу посмотреть, что Вы принесли с собой!
Голос у бородача был музыкальный, путешественники легко попали под его обаяние, но просьбу выполнить не смогли. У ребят в карманах ничего не было, все вещи, они перед отправлением отдали Пьйорко. Только Ванда в задумчивости, полезла к себе за пазуху. С большим трепетом, она положила на стол предмет, владение которым, в сложившийся ситуации, могло быть доказательством в колдовстве, и стоить ей жизни. Это был подарок доброго гусляра Леля, маленькая дудочка из зелёного камня. Со стороны, даже издали, дудочка была похожа на волшебный предмет, раньше Ванда это не замечала.
Бородач, снова подмигнул, одновременно всем ребятам, потом подошёл к Ванде и осмотрел дудочку из рук девочки: - Тонкая работа! - Сказал он, никоим образом, не прикасаясь к предмету: - Вы с помощью неё запустили Белую стрелу?
- Нет - ответила Ванда и покачала головой.
- Откуда Вы знаете про Белые стрелы? - спросил Ваня.
- Какие Белые стрелы? - фальшиво удивился бородач - Я родился в городе Камень на Котле. Там была гусиная запруда и крепость. Про белые стрелы слышу впервые в жизни.
Вернулся офицер, с товарищем: - Пани Мария ждёт Вас - сказал он, и добавил чуть тише - Ванда и Маша не волнуйтесь, наша панночка милостиво согласилась одеть вас, как требует девичье достоинство.
Ванда успела убрать дудочку, в карман, и гусар её не заметил. Ребят повели по тёмному коридору. Один гусар шёл впереди, он открывал двери, следом шли ребята, замыкал процессию офицер. В руках офицер держал обнажённый кинжал. В условиях узких коридоров сабля была беспомощным оружием, ей практически невозможно замахнуться, а кинжал с коротким клинком, позволяет наносить разящие удары без замаха.
Мужчина в медвежьей шубе остался в комнате. Разговором про Белые стрелы, он показал ребятам, как в местном обществе принято строить диалоги. Нужно быть хитрыми, кто друг, а кто враг, понять невозможно.
Горница, где Владычица пани Мария вела приём, была сам большим помещением усадьбы. Её украшением была печь, украшенная изразцами. Картинки, на плитках рассказывала сказки о похождениях на ярмарке скоморохов, о сотворении множества миров и о войне между слонами и крокодилами. Окна были занавешены белыми холстами, свет шёл от свечей.
Ребят не ввели горницу, а неучтиво втолкнули силой, словно они сопротивлялись. Офицер вошёл следом, но стоял тихо, его присутствие не ощущалось. Пани Мария, молодая женщина, ростом немного выше Тани, стояла спиной к дверям. Она была одета в чёрное длинное платье, плечи и голову покрывал белый платок. Рядом с ней стоял сгорбленный запыхавшийся старик. Это был советник, которого ребята видели в лесу. В комнате было жарко, но в ватной одежде, было комфортно.
- Можете располагаться без соблюдения этикета - строго сказал старик - Вы наших обычаев не знаете, а обучать Вас времени нет.
Ребята промолчали, они ждали, что советник скажет дальше. Но старик тоже молчал, он в упор смотрел на Ванду и не мог отвести глаз. Было видно, что у него дрожат руки. Поведение советника вызвало замешательство у пани Марии:
- Пан советник предложите пленным покушать! - громко прошептала она на скверном немецком языке - А потом узнайте у ведьмы кто её родители!
Посреди горницы стоял накрытый стол. Стол накрывали второпях, так как забыли приставить к нему лавки, перекусить можно было или стоя, или сидя на полу. На столе, лежали ломти каравая, блюдо с варёными яйцами, блюдо с квашеной капустой, два кувшина с питьём и чугунок с запечёнными куропатками.
Пани Мария продолжала стоять к гостям спиной, но это не смутило Ваню. Он, как услышал предложение владычицы, не дожидаясь перевода её слов советником, подошёл к столу, и принялся за каравай. Он обмакнул пшеничный ломоть в чугунок с дичью, и съел его причмокивая.