- А где Тимофей Иванович? - спросил Ваня, когда они рассаживались в санях.
- Зачем нам этот грубый мужик! - надменно ответил Мечислав - Мы будем решать, государственные вопросы, его присутствие, будет мешать. Послы и другие важные персоны, будут смеяться над его шубой и бородой.
Матрёна прикусила губу, но, ни проронила, ни слова. Ямщик щёлкнул кнутом, и сани покатили по внутренним дворам Кремля в направлении посольской слободы.
Слобода раскинулась за крепостными стенами, между холмом и узкой рекой. Дома в посольствах стояли добротные, вместе с пристройками и крытыми переходами они образовывали запутанный лабиринт из улиц и проулков, которые сходились на обширной площади.
Мечислав, держал грудь колесом и зорко смотрел на всех встречных людей, лишь изредка он милостиво опускал подбородок и улыбался проходящим вельможам.
Первый приём прошёл в белокаменном особняке с узкими окнами. Ванда волновалась в свой первый визит, у неё дрожали колени. Встреча представителей разных государств была обставлена торжественно и пышно.
В большой зале, сновало множество богато наряженных людей. Было не ясно, это они все рано проснулись, или ещё не ложились спать. Музыканты играли на скрипках, некоторые посетили посольства, танцевали краковяк, топот подкованных сапог мешал говорить.
Хозяин особняка сидел за широким и длинным столом. Он пил вино и ел цельного осетра. Пан Мечислав подсел к нему по правую руку, слуги перед советником, поставили бокал, и старик засиял от удовольствия. Как стало ясно, после длинной и путаной речи герольда, посол был младшим сыном, младшего брата одного из европейских королей, сам король погиб от рогов оленя сорок лет назад.
Матрёна взяла под локоток Ванду и повела её и Таню в соседнюю, меньшую залу. Там они остановились около окна.
- Вон наши сани стоят - прошептала боярыня - как углядите меня с советником в них, сразу выходите, мы поедем к следующему послу. Здесь можете молчать и раскланиваться, ничего более от Вас пока не требуется.
- Хорошо - прошептала Ванда
Матрёна вернулась к столу, Ваню уже попросили выйти вон. Он ожидал конца приёма, около крыльца среди кучеров и посыльных.
Ванда и Таня осмотрелись, вдоль стен, в полутьме, стояли люди, и пристально смотрели друг на друга. Все общались шёпотом, слов, за шорохом одежд, и писком далёких скрипок, было не разобрать. Девочки, с удовольствием отметили, что наряды пани Марии, были краше, скроены без лишних складок, и видимо новой моды. Таня чувствовала жгучую зависть, у присутствующих девушек, и живой интерес к платьям у дам постарше.
Первая аудиенция продлилась всего двадцать минут, после него сани, сделали большой круг по слободе и остановились у соседнего дома. На этом приёме Таню и Ванду посадили за общий стол, и они могли слышать, о чём беседуют на важных, государственных встречах.
Посол, лысый мужчина с седыми усами и пан Советник, лениво рассуждали о новой породе собак, щенков которой купцы везут из восточных степей. Собаки, показали себя отличными волкодавами, правда били они волков, без участия охотников, и не в своре, а в одиночку. Охота на волков, оказалось важным предметом переговоров. Несколько человек, с жаром обсуждали приёмы убийства волков в разных странах. Ни Таня, ни Ванда в течении часа не повысили голос, они шептались между собой, и от скуки рассматривали наряды, присутствующих тут же дам.
Охоту, теперь уже на зайцев, обсуждали на третьем приёме. Пан советник, был доволен, продвижением дела, он гордо щёлкал суставами, и держал грудь колесом. Таня была уверена, что старик, так и не снял корсет пани Марии. Ваня с обидой, ездил от посольства к посольству, в хоромы его не пускали, а дворовые люди обсуждали стоимость шуб, играли в кости или танцевали под аккомпанемент волынок, что было скучно.
Следующий приём, прошёл на улице. Посол, одного из немецких княжеств, смотрел выступление скоморохов, и Мечислав, принял решение, немного побыть на морозе, чтобы отдышаться. С послом они обсуждали, стоимость масла на рынке в Константинополе. Матрёна на спектакль не осталась, она неожиданно попрощалась с Таней и Вандой и исчезла в толпе зрителей.
Скоморохи выступали на площади, на помосте, составленном из поставленных рядом саней. Актёры были одеты в шкуры животных и соломенные латы, а на лицах несли маски леших, домовых и птиц. К костюмам были нашиты бубенцы и медные монеты.