- Мы всё доложим командованию части этих «героев» и оно компенсирует вам убытки по составленной смете.- Сказал старшой подлетевшему администратору - Посчитайте ущерб и напишите объяснительную. Укажите сумму компенсации. Мы подождём.
Дима пытался допить коньяк, но кто- то из патруля бутылку забрал и аккуратно опустил её в урну горлышком вниз.
Проснулись курсанты на гарнизонной «губе», на холодных топчанах без простыней и одеял. Было холодно и жутко от тревоги. Они же не могли знать, что находятся на гауптвахте. Да не вышло у них и вспомнить - где были они до этой серой бетонной комнаты с четырьмя деревянными нарами, одним маленьким окном с решеткой и с синей железной дверью, посередине которой было чуть приоткрыто маленькое окошко без стекла, но тоже с арматурой, приваренной крест- накрест.
Потом их отвели к начальнику «губы», худому капитану с седыми усами, опущенными до низа челюстей.
- Форму отряхните и поправьте. Помялись за ночь на топчанах. Вот вам ваши ремни и фуражки. Тоже их доведите до уставного вида. Выполнять!- Приказал усатый.- Сейчас из училища за вами приедут. Документы в карманах, не волнуйтесь. Ничего мы не украли. Денег у вас уже не было.
Скоро в камеру зашел лейтенант милиции, начальник кафедры воинской дисциплины всего училища Шабашов. С ним струнками стояли рядом два сержанта с повязками «патруль» на рукавах. Витюшу с новым другом загрузили в миниатюрный « черный воронок». Сержанты сели напротив и через полчаса оба похмельных, несостоявшихся защитников населения от зла, стояли перед заместителем начальника учебного заведения полковником Чепраковым.
- Говорить мне с вами не о чем.- Сказал без выражения полковник.- Приказ о вашем отчислении с курсов я подписал. Висит на всех досках объявлений училища. Личные вещи гражданские у каптёра заберите, а форму сдайте ему же. Всё. С этой минуты вы гражданские люди. Гуляйте. Пошли вон, позорники!
Каптёр, сержант сверхсрочник, подпустил их к огромному шкафу, открыл дверцу и показал пальцем на длинную трубу из нержавейки, на которой уместилось штук сто вешалок с одеждой.
- Чужое с бодуна не хапните.- Сказал он весело, сел на стул и закурил.- Вот какого хрена нажрались ? Меньше месяца учиться осталось. Стали бы уважаемыми людьми. А сейчас - как были «не пришей кобыле хвост», так и остались.
Витюша переоделся и пошел на улицу.
- Эй, братан, меня - то подожди.- Крикнул Дима.
- Да пошел ты!- Окрысился Витюша. - Ты, блин, бедоносец. С тобой ходить - или в тюрьму попадёшь, а то и зарежут где - нибудь. Сам гуляй.
Он пошел к городской церкви, почистил ботинки об щетку перед входом и когда вошел- успокоился. Здесь было тепло, тихо и пахло ладаном. Со стен глядели на него святые мученики, а также более почитаемые прихожанами великомученики, сам Христос и мама его - Богородица, святая дева Мария.
- Витюша три раза перекрестился, поворачиваясь слева направо. Получилось - поклонился всем.
- Простите меня, люди святые и Господь с Богородицей. Козёл я конченый. Исправлюсь я только с вашим прощением. Помощь мне нужна ваша. Никогда не просил. Помогите в люди вернуться. Христа ради умоляю вас!
Он поклонился низко, трижды крестом осенил стены храма и, пятясь, вышел на паперть. Примостился с краю рядом с нищим в ободранном, дырявом коричневом зипуне и старой солдатской шапке без звезды.
- Пожертвуй малость малую во имя отца, сына и святаго духа.- Оборванец поднял голову и оглядел Витюшу мутными пьяными глазами.
Шанина крючило с похмелья, которое никак не мог подавить лёгкий и ласковый мартовский ветерок, пахнущий почками, не успевшими пока полностью открыться. Тошнило. Внутри плоти отвратительно разлагался на вонючие составляющие вчерашний сладостный коньяк.
- Не подашь? - Почти угрожающе проскрипел снизу нищий - Тогда нет к тебе милости Божьей. И не будет ни хрена.
- Мне бы самому кто подал.- Витюша закашлялся и присел на корточки рядом с мужиком. - Всё украли в поезде пока спал. Из Омска ехал на работу устраиваться. Теперь я с похмелья не могу пойти на розыск работы. Выгонят. Похмелиться не на что.
- Денег я тебе не дам, божий человек. Я сам с хозяином делюсь.- Нищий сунул руку в сумку, рядом лежащую. Старая большая дерматиновая женская хозяйственная сумка, утерявшая за годы цвет и форму. - А водочки хлебни сто граммов. Из горла умеешь?
Шанин сделал большой глоток, потом ещё один, выдохнул и вылил внутрь себя снова немного. В глазах запрыгали чёртики и звёздочки, по спине пробежала кусачая судорога, в висках стали стучать маленькие молоточки, а желудок просто умолял Витюшин мозг разрешить ему выплеснуть водку обратно. С паперти на теплеющую весеннюю землю. Мозг не позволил разбрасываться дарованным зельем и минут через десять дешевая водяра «прижилась». Появилась возможность думать.