— Что случилось, Мартин? — взволнованно вопрошал голос Ариэль.
Патрик изо всех сил пытался вырвать жезл, Давид и Торкильд держали Мартина, Карл хотел пнуть его ногой, но промахнулся и выскочил из каюты. Отлично, Карл вышел из игры.
Патрик, наконец, вырвал жезл и начал колотить им об пол, но жезл не поддавался.
— Мартин! — раздался голос Ариэль. — Я постараюсь прорваться к тебе.
Гарпал встал прямо перед Мартином и со всей силы ударил его по почкам. Это могло бы быть смертельным ударом, но лестничное поле Гарпала было слишком далеко, удар получился недостаточно мощным.
Мартин, опершись руками о пол, обеими ногами ударил Гарпала по зубам, отбросив его к потолку. Это было нечто неординарное — драка в условиях невесомости, инстинкты тут были бесполезны. Они были достаточно тренированы, чтобы знать, какие правильные движения оптимальны в данной ситуации, но сработывали старые инстинкты, как нужно драться, и результат оказывался плачевным.
Патрик ударился головой об пол. Мартин схватил жезл и отбросил его в сторону.
— Мы видим! — раздался крик Ариэль.
— МЫ ВИДИМ! — прокричал хор голосов.
— Остановитесь! — кричала Дженнифер. — Торкильд, останови это!
К ним присоединились и другие. Давид обхватил Мартина за шею, с силой надавил на нее и начал судорожно сжимать, стараясь добиться желаемого результата. Мартин почувствовал конвульсии, резкую боль. Он все же собрался с силами и ткнул большим пальцем Давиду между ног, а когда тот, завизжав по-поросячьи, ослабил хватку, отлетел в сторону.
Какое-то время они все беспомощно молотили по воздуху, не способные попасть по цели. Капли крови из губ Гарпала и ног Мартина измазали все комбинзоны.
Все лестничные поля в каюте исчезли. С лицом обиженного маленького мальчика Патрик до сих пор пытался достать Мартина в воздухе. Капельки крови кружились вокруг их ног, и рук, как в вихре водоворота.
— Прекратите! — оглушил всех громкий голос Ганса. — Прекратите это сейчас же! — вновь повторил он.
Патрик перестал молотить руками и ногами.
— Что за совокупление вы там затеяли? — заорал Ганс.
Выражение, которое появилось на лице Патрика, было бесподобным, — подумал Мартин, — это был ужас, перемешанный с глубокой тревогой, отсутствующий взгляд исчез. Как, кстати и у всех присутствующих в каюте Мартина.
Время для убийства прошло.
Мартин уцелел.
— Я в полной растерянности, — сказал Ганс.
Мартин висел рядом с ним в гамаке, они встречались один на один.
— Я посылал лишь Патрика, но он, видимо, решил, что не справится один и захватил с собой приятелей, — сказал Ганс, закрыв глаза и склонив набок шею. — Я не знал, что он настолько слаб.
— Что ты послал его сделать?
— Поговорить с тобой о здравом смысле, — голос у Ганса был низким, гулким. — Мне нужно поспать, Мартин. Все, что я хочу сейчас — это поспать.
— Они приходили убить меня, — сказал Мартин, в его голосе сквозило удивление. — Разве ты не видел, что Патрик …
— Я очень устал, — тряхнул головой Ганс. — Я до сих пор не понимаю, почему другие присоединились к нему. Но, может быть, это и к лучшему. Ты победил. Я подаю в отставку.
— Никто не просит тебя об этом.
— Ты видел выражения их лиц? — спросил Ганс. — Венди в особенности. Даже Гарпала. — Он покачал головой, — Бедный Гарпал… Нет, нет, я подчиняюсь.
— Но ты сам добился этого, — заметил Мартин.
— Я всего добиваюсь сам, — Ганс вскинул голову. — Но я не хотел, чтобы тебя убили.
— Как мог ты так просчитаться?
— Просчитаться? — Ганс тихо рассмеялся. — Это твои проблемы, Мартин. У тебя хорошая душа, но ты слишком интеллектуален. Ты вначале думаешь, а потом видишь то, что хотел бы видеть. А я вначале вижу, а уж потом размышляю над тем, что я видел. Я не просчитался. Я влип.
— Это ты приказал Рексу убить Розу?
— Нет. Клянусь, нет. Но я мог бы это сделать.
Мартин покачал головой, не в состоянии поверить.
Ганс сложил ладони вместе, затем постучал указательным пальцем по ладони.
— Скажи, смогли бы мы выполнить Работу, если бы Роза развалила команду на части?
— С Розой можно было договориться.
— Ошибаешься. Рекс сломался, потому что я задавил его. Он не мог найти себя, он думал, что все ненавидят его. Роза проповедовала любовь к ближним, и он пришел к ней. Но она просто использовала его. Я не просил его убивать ее. Ей было все равно, что ее люди думают о ней. Она во многом походила на меня.
— Роза не заслужила смерти.