— О боже, — выдыхаю я, моя рука работает быстрее.
— Как бы я хотел быть тем блестящим куском силикона, который скользит в твою тугую киску и выходит из нее, покрытый твоими соками, — бормочет он.
— У тебя всегда был такой грязный рот? — спрашиваю я, мои слова отрывистые и неестественные.
— Тебе это нравится?
— Да, — стону я, запрокидывая голову.
— Хорошая девочка, — рычит он. — Мне нравится смотреть, как ты трахаешь себя. Глядя, как твои опухшие губы всасывают в себя эту игрушку, как мило они выглядят, обвивая ее.
Я задыхаюсь. Грязный…
— Но знаешь, мне кажется, я предпочитаю, чтобы они растягивались чуть дальше для моего члена. Как прекрасно чувствовать себя внутри тебя, как будто я укутан в рай.
— Майлз…
Теперь я как следует трахаю себя фаллоимитатором, прижимая его кончик к кнопке внутри себя, а другая рука приближается к клитору.
— Посмотрите на этот красивый розовый бутон. Я хочу сосать и покусывать этот маленький клитор всю оставшуюся жизнь, Эстель, — хрипит он. — Черт, я уже близко.
— Я-я тоже, — заикаюсь я.
Мышцы живота сокращаются, когда пальцы ног сгибаются. Подняв одну ногу немного выше, фаллоимитатор
сдвигается ровно настолько, чтобы заставить меня вскрикнуть, чтобы мои бедра оторвались от кровати.
— Майлз, — задыхаюсь я.
— Кончай за мной. Устрой мне шоу.
— О Боже! — плачу я. — Я… я собираюсь…
Следующее движение моего пальца по клитору заставляет мое тело медленно биться в конвульсиях, и моя киска сжимается на фаллоимитаторе наэлектризованными волнами.
— Да, черт возьми, — бормочет он. — Посмотри на эту блестящую киску. Продолжай. Подтолкни себя к краю, бабочка. Мне нужно это увидеть.
Его слова заставляют меня издавать низкий, пронзительный стон, когда давление нарастает, заставляя меня снять фаллоимитатор и вертеть по кровати, когда меня охватывает второй, более мощный оргазм.
— Да, — выдыхает он. — Черт, я так сильно кончаю…
Я все еще задыхаюсь, когда вижу, как его член прижимается к стеклу, чтобы я могла видеть. Когда я вижу, как его сперма стекает по стеклу, веревка за толстой веревкой, тяжело капая.
Несколько секунд спустя я слышу, как он громко застегивает брюки, тяжелое дыхание смешивается с моим тяжелым дыханием.
— Одевайся и встретимся на улице, — хрипло говорит он, и затем я слышу стук его ботинок.
Я сажусь, чувствуя некоторую тревогу. Вот и все? После того, как я переоборудовала эту комнату для колонок, после всего выступления... и он просто ушел?
Я быстро одеваюсь на трясущихся ногах, размышляя, неужели ему этого как-то недостаточно – может, я сделала что-то не так.
Если, возможно, я сказала что-то не так.
Я вытираюсь полотенцем, а затем надеваю розовые туфли на каблуках и выхожу из комнаты, пытаясь успокоить нервы. Не думаю, что я сказала что-то, что могло бы его разозлить… или, может быть, он испугался, потому что нас так долго не было? Когда я открываю дверь в сад за домом, холодный ноябрьский воздух заставляет мою кожу шелушиться. Я обхватываю себя руками и оглядываюсь вокруг, приспосабливаясь к темноте.
Он хотел встретиться со мной здесь? Или он имел в виду снаружи, в замке, как снаружи в подвале? Я смотрю налево и направо, но вокруг так темно, что единственное, что я вижу, — это раздвижная стеклянная дверь в кухню замка слева от меня. Сделав шаг от двери, я вижу, как Майлз распахивает раздвижную дверь, а затем закрывает ее за собой и идет туда, где я стою, дрожа в холодной темноте. У меня по коже пробегают мурашки, когда я смотрю, как он целенаправленно идет туда, где я стою. Он выглядит… взволнованным. Или… что-то еще, чего я никогда не видела на его лице.
Одержимым.
Когда он приближается, я открываю рот, чтобы спросить его, что случилось, но прежде чем я успеваю, он прижимает меня к стене замка, прижимая к камню, когда его лицо оказывается в дюйме от моего. Он все еще тяжело дышит, и я чувствую его прерывистое сердцебиение у себя на груди.
— Ты, — это все, что он говорит, почти сердито.
А потом он целует меня, стонет, когда наши губы встречаются. Поцелуй говорит мне все, что мне нужно знать.
Я все сделала правильно.
Мой рот приоткрывается, позволяя его языку проникнуть внутрь. Его руки тянутся к моим бедрам, и он быстро задирает мое платье.
Вкус виски на его языке, когда он исследует мой рот.
Я стону, когда он натягивает мое платье на бедра. Мои руки касаются его шеи, и мне приятно чувствовать, насколько он влажный от пота, и мысль о том, что из-за меня он доведет себя до безумия в подвале, заставляет меня снова стонать.
— Майлз, — хнычу я, притягивая его ближе. — Что ты..
— Что это, бабочка? Ты думала, я с тобой покончил?
ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ ГЛАВА
ВИДЕО
Майлз
— Что? — Она задыхается, когда один из моих пальцев зацепляется за ее трусики. — Нет, я…
— Я. Не могу. Не. Достаточно. Тебя, — бормочу я ей в губы, грубо дергая ее трусики, пока резинка не порвется, и они не упадут на землю.
Не говоря больше ни слова, я перемещаю руки к ее заднице и поднимаю ее, гладя ладонями ее бедра, когда она обхватывает меня ногами. И когда я погружаюсь в ее горячую, влажную пизду, я прижимаюсь губами к ее шее, и с моих губ срывается тихий стон.
— Ох..
Я поднимаю голову и нахожу ее нуждающийся рот, грубо толкаясь в нее. Ее дыхание касается моих щек, когда я просовываю язык между ее губами.
— Да, — мяукает она.
Я погружаюсь в нее глубже, позволяя силе тяжести притянуть ее к себе. Я издал низкое, грохотающее рычание из своей груди, ощущение ее тугой бархатной пизды приблизило меня к кульминации, быстрее чем я ожидал.
Одна моя рука касается ее волос, я грубо сжимаю их в кулаке, оттягивая ее голову назад, чтобы поцеловать ее в шею.
— Я без ума от тебя, — шепчу я в ее невероятно мягкую кожу.
— Это взаимно, — медленно произносит она, и именно тогда я вытягиваюсь и снова врезаюсь в нее. Она кричит, и ее набухшая киска начинает трепетать вокруг моего члена.
Она выдыхает вереницу проклятий.
— Если ты останешься, мне никогда не будет достаточно, — предупреждаю я ее, отодвигая свое лицо от ее шеи, чтобы смотреть на нее.— Я никогда не буду чувствовать себя сытым.
— Боже, Майлз, — шепчет она, ее пальцы скользят по моим волосам, когда я снова вбиваюсь в нее. И опять. И опять. Ее глаза расширяются каждый раз, когда я это делаю, и она задыхается — как будто я каким-то образом вышибаю из нее дух каждым толчком.
Шлепающий звук ее сладкой влажной киски отскакивает от каменных стен, и мне это чертовски нравится. Я люблю все в ней.
— Мне нравится твой грязный рот, — скулит она, зажмурив глаза.
— Хорошо, — бормочу я, проводя рукой, которая была в ее волосах, вниз по ее шее и к бретельке ее платья. Я стягиваю его с ее плеча, а затем пробираюсь к другому, тоже стягивая его вниз, чтобы видеть, как подпрыгивают ее сиськи, пока я ее трахаю. — Мне нравится, — стону я,
кладя ладонь на одну из них, в то время как моя другая рука слегка сдвигает ее бедра, приближая ее корпус вперед и ближе ко мне. — И я люблю тебя.
— Я знаю, — выдыхает она. — Я тоже тебя люблю.
— Запомни это, — добавляю я, проводя большим пальцем по ее соску.
— Что ты имеешь в виду? — шепчет она, прикрыв глаза. Ее пизда сжимается вокруг моего члена, когда я щипаю ее сосок. Она так чертовски реагирует на мои прикосновения.