Никколо вошёл в комнату со знакомой чёрной спортивной сумкой.
- Вот твоё дерьмо. Убирайся, - сказал он с хмурым видом, отточенным за тысячу триста лет. - Она - поправка - мы больше не хотим, чтобы ты здесь жил.
Андрус взглянул на зловеще солнечный панорамный вид Центрального парка, прикусив язык и стараясь не потерять хладнокровие. По правде говоря, он облажался, потому что с самого первого дня знал - эта договоренность ошибка. Никколо, когда-то вампир, а теперь полубог, как и сам Андрус, работал где-то там с богами, пытаясь остановить какую-то нелепую чушь, связанную с концом света. Тем временем Симил, сумасшедшая, ненадёжная богиня увидела предсказание о нападение на Хелену и её будущего ребёнка в момент, когда Никколо был в отъезде. По счастливой случайности, Андрус единственный бессмертный воин, способный защитить Хелену в его отсутствие.
"И... ты должен извиниться перед ней".
Долгая история и отчасти причина, почему Андрус согласился взять на себя эту роль, но Андрус однажды, при их первой встрече, похитил Хелену, желая использовать в качестве пешки. Но, пленив её, он влюбился сам. В итоге, всё сложилось к лучшему, более или менее... однако он не мог отказать в помощи Хелене после всего, что сделал. Даже если это означало взять на себя унизительную задачу присматривать за ребёнком, когда тот появится.
Но потом появилась она. Маленькая Мэтти. Самый милый и умный ребёнок в мире, с волосами цвета солнечного света, полными надежды голубыми глазами, которые напомнили ему о давно умершей сестре, и смехом, наполненным чистой радостью, так он смеялся прежде, чем стал бессмертным против своей воли. С первого же взгляда на Мэтти он влюбился. И даже не возражал, что другие бессмертные высмеивали его за то, что он сталь нянькой. Как и не возражал, когда малышка кусала его, что случалось довольно часто, потому что в ней текла вампирская кровь Хелены. Маленькая Мэтти подарила ему покой, которого он не знал более трёхсот лет.
И теперь всё кончено. И не из-за него.
"Никколо перешёл грань. Я же просто отреагировал".
Естественно, для Хелены это не имело значения. У неё очень строгое правило: никакого насилия в доме.
- Могу я попрощаться с Мэтти? - спросил он, глядя на Хелену. Если бы смотрел на Никколо, ударил бы его... Снова. Потому что этот мужчина - самодовольный сукин сын, который думал, что может обращаться с Андрусом, как со слугой.
"Я грёбаный убийца, чёрт возьми".
Он уже более трёхсот лет носит в себе божественный свет и обучен охотиться и убивать злых вампиров.
Хелена что-то проворчала себе под нос и кивнула в сторону комнаты Мэтти.
- Только быстро.
Андрус пошёл в детскую, где Мэтти, одетая в любимое платье с клыкастой розовой летучей мышью впереди, ещё дремала. Он не хотел её будить, но желал обнять в последний раз. Он осторожно взял девочку, которой было уже почти два года, на руки и прижал к груди, зарывшись носом в её светлые кудри, чтобы вдохнуть сладкий аромат.
- Я люблю тебя, малышка. Никогда не забывай об этом. Дядя Андрус всегда будет рядом, если что-нибудь понадобится.
Он почувствовал, как тёмное бессмертное сердце разрывается на части. Но если останется, в конечном итоге они с Никколо убьют друг друга. И как бы Андрус ни презирал вампира, Никколо биологический отец Мэтти. И он не хотел бы отрубить этому ублюдку голову.
Андрус положил Мэтти обратно, бросил на неё последний взгляд и вздохнул. Обернувшись, он увидел, что в дверях стоит Хелена с полными слёз глазами. Никколо стоял у неё за спиной и рычал, как настоящий придурок, каким и был. Никколо не заслуживает Хелены. Неужели он не видит, что ревность причиняет ей боль? И каким бы Андрус ни был придурком, он отказывается хоть на йоту быть ему признательным. Всё должно быть не так. Во всём виноват Никколо.
- Никколо, ты умрёшь, если проявишь хоть каплю благодарности? Хоть раз за всё своё долгое, жалкое существование?
Сказал бы: "Спасибо, что присмотрел за Хеленой и Мэтти. Спасибо, что вёл себя как джентльмен и ни разу не приставал к Хелене... по крайней мере, с тех пор, как они поженились". Андрус жил по кодексу чести.
- Спасибо, Андрус, - произнесла Хелена. - Спасибо, что позаботился о безопасности нас с Мэтти, пока Никколо, - она ткнула его локтем в рёбра, - был в отъезде.
Но в этом не было ничего необычного. Одна из причин, почему он обожал её.
Никколо хмыкнул.
- Эй, я вообще-то мир спасал. Ты должна благодарить меня.
Хелена закатила глаза и посмотрела на Андруса.
- Мы оба благодарны.
Андрус кивнул.
- Прощай. И... мои наилучшие пожелания будущему ребёнку. - Это последняя пощёчина. Хелена находилась на четвёртом месяце беременности младшей сестрой Мэтти. Он не увидит первые часы жизни малыша и выражение милого крошечного лица Мэтти, когда та впервые возьмёт на руки свою младшую сестру.
"Потому что ты для них ничего не значишь. И никогда не значил".
Он скользнул мимо Хелены и Никколо, используя каждую унцию сдержанности, которую смог собрать, чтобы вновь не побить Никколо. Затем вышел через парадную дверь, держа в сумке запас кожаных штанов, оружия и нескольких вещей для личной гигиены. Однако лучше стоило забрать фото, как он с Мэтти играет в самураев. Никогда не рано научиться изящному искусству обезглавливания, которым он владел сам.
Андрус спустился на лифте из пентхауса в вестибюль, умудряясь сохранять спокойствие и дисциплину; между тем внутри всё было в полном беспорядке. Он вышел на улицу, где его встретил необычно тёплый октябрьский день, и в голову пришла мысль, что идти-то некуда.
Накопленных Андрусом денег хватило бы на целую вечность, но настоящего дома не было... если только не считать старинного замка семьи под Санкт-Петербургом.
"Россия? Нет".
Слишком много печальных воспоминаний. Его семья давно погибла. Все до последнего, чёртового потомка.
"Я заберу Хаммер со склада и поеду в Майами".
Телефон зазвонил в ту секунду, как он поднял руку остановить такси. Он вытащил девайс из кармана и увидел, что на дисплее высветилось имя Томмазо, ещё один полубог, не рождённый таким, но пронизанный светом богов, как и он сам. На самом деле, это означало, что они бессмертны, и их труднее убить. Но без настоящих сверхспособностей.
- Чё надо? - проворчал Андрус.
- Привет, бро - сказал Томмазо с лёгким итальянским акцентом. - Мне нужна услуга. И не говори, блин, что не можешь выкроить время в своём занятом Мэтти расписании. Никколо вернулся.
И что, на хрен, с того?
- Чего ты хочешь?
- Приезжай в Лос-Анджелес.
- Зачем? - спросил Андрус, уже мечтая о каком-нибудь тёплом тропическом месте, где можно порыбачить, что-нибудь прикокошить и притвориться, что это Никколо.
- Просто садись на хренов самолет и лети сюда. Ты мне нужен здесь на пару дней.
Во-первых, Андрус ненавидел летать. Казалось неестественным находиться на высоте в десятки тысяч футов.
- Я не собираюсь совать свою задницу в одну из твоих смертельных ловушек только для того, чтобы узнать, чего ты хочешь. - С его удачей, он получит какое-то бессмысленное поручение от Симил. - Подожди. Разве Симил не в Лос-Анджелесе?
- Да. И что?
Томмазо принадлежал к тому типу людей, которые превосходно владеют искусством манипуляции, а не к воинам, как Андрус. Скорее симпатичный мальчик, предпочитающий красивые костюмы и стильные прически. Но за последний год они сдружились по одной простой причине: их обоих заклеймили предателями. Конечно, они сделали то, что сделали по своим причинам и именно поэтому им позволили жить и расплачиваться по счетам. Но их навсегда заклеймили плохишами бессмертного сообщества. Учитывая, что сообщество состояло из довольно злобных вампиров, армии людей, известной как Учбен, множества опасных и хищных бессмертных и четырнадцати самых безумных, дисфункциональных, испорченных божеств, на фоне которых циркачи нервно курят в сторонке, то, что он и Томмазо считались "испорченными" говорило о многом.