— Что это?
Он быстро протер стекло рукавом своего сюртука. Оно засияло янтарным блеском.
— Морское стекло, — сказал он, вставая.
— Вот. Разожмите ладонь.
Когда она подчинилась, он положил стекло в центр ее ладони.
— Похоже, это от разбитой бутылки. Вероятно, французский бренди, ввезенный контрабандой во время войны с Наполеоном.
Она провела по закругленному краю стекла кончиком пальца в перчатке.
— Он прекрасен, — прошептала она — Как драгоценный камень.
Он отряхнул песок с ладоней.
— Боюсь, это не совсем бриллиант Кох-и-Нур.
— Да, вы правы, — признала она, все еще глядя на осколок морского стекла в своей руке. — Но это самая прекрасная вещь, которую кто-либо… — Она замолчала, явно потеряв самообладание.
Он инстинктивно шагнул к ней.
— Хелена, — сказал он хриплым от волнения голосом.
Она подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом.
— Какая я глупая. Прошу прощения.
Джастин почувствовал внезапный прилив нежности к ней. Если бы она однажды уже не оттолкнула его, у него возникло бы сильное искушение заключить ее в объятия. Но он не смог удержаться от того, чтобы протянуть руку и очень нежно коснуться ее щеки костяшками пальцев. Он услышал, как она прерывисто вздохнула.
— Я не нищий, Хелена. Я смогу дать вам нечто большее, чем морское стекло. Но я хочу, чтобы у вас не было иллюзий. Я не богатый человек. И меня не воспитывали джентльменом. Тем, что я повидал мир и знаю, как вести себя в обществе, я обязан армии Ее Величества, а не какому-то случайному происхождению.
— Зачем вы мне это рассказываете?
— Потому что я хочу, чтобы вы знали, что я за человек.
— Я уже знаю, что вы за человек. Мистер Финчли сказал мне. Если бы у меня были какие-то возражения, я бы никогда вам не написала.
Джастин нахмурился. В самое ближайшее время он намеревался перекинуться парой слов с Томом Финчли.
— Он наверняка не все вам рассказал. Он оставил возможность рассказать худшее мне.
Он увидел вопрос в ее глазах, явную вспышку неуверенности, но она не стала просить его объяснить. Она ни о чем его не спрашивала. Отсутствие любопытства в ее глазах чрезвычайно озадачило его.
— Хелена, — сказал он, — вы должны понять.
— Это не имеет значения.
— Нет, имеет. Обстоятельства моего рождения, то, как я приобрел аббатство, даже то, как меня схватили в Индии. Ходили разговоры, по большей части довольно неприятные. Сплетники от здешних мест до Эббот-Холкомба приложат все усилия, чтобы сообщить вам все неприятные подробности.
Она немного побледнела, но не отстранилась от него. И не стала молчать. Вместо этого она задала ему вопрос. Тот же вопрос, который он задал ей ранее в «Королевском гербе».
— Вы нарушили закон?
— Нет.
И это была правдой, что бы ни говорили деревенские сплетники о том, как он приобрел аббатство.
Хелена заметно сглотнула.
— И вы… Вы когда-нибудь причиняли боль женщине?
Выражение его лица стало жестче при этом предположении, ответ был быстрым и яростным.
— Нет, — поклялся он ей. — Клянусь честью.
— Тогда остальное меня не волнует.
Она начала отворачиваться, но он нежно обхватил ладонью ее лицо, заставляя выдержать его взгляд.
— А что будет потом? — спросил он. — Через неделю. Через месяц. Что произойдет, когда вы поймете, что вам здесь не нравится? Что произойдет, когда вы поймете, что ненавидите меня? Как только мы поженимся, будет слишком поздно менять свое мнение. Вы будете привязаны ко мне на всю оставшуюся жизнь.
— Я знаю это. И я не изменю своего решения. Только…
Она прижала осколок морского стекла к груди.
— Пожалуйста, давайте поженимся поскорее.
Сердце Джастина заколотилось с головокружительной силой.
— Как быстро?
— Как можно скорее, — сказала она. — Я не хочу возвращаться в Лондон. Я хочу остаться здесь. В аббатстве. Я хочу, чтобы мы поженились и начали нашу совместную жизнь
Какое-то время он молча смотрел на нее, его большая рука в перчатке все еще с изысканной заботой касалась ее щеки. Она дрожала от его прикосновений, легкая дрожь, которую он чувствовал на своей ладони, слышал в каждом ее вздохе.
— Пожалуйста, Джастин, — прошептала она.
Тогда он понял, что Бутройд был прав, беспокоясь о его душевном состоянии — и о состоянии его банковского счета тоже, — потому что, когда он посмотрел на Хелену Рейнольдс, Джастин преисполнился решимости свернуть горы ради нее. Он был готов сделать все на свете, чтобы сделать ее счастливой, лишь бы она согласилась принадлежать ему и только ему одному.