Джастин сел рядом с ней.
— Жаль, что вы мне не сказали. Я бы не стал наполнять ваш бокал.
— Я не подумала.
Он коснулся ее щеки тыльной стороной ладони. Его серые глаза потемнели от беспокойства.
— Вы побледнели, как привидение.
Она отвернулась от него.
— Неужели?
— Может, мне вызвать врача?
Это предложение вызвало у нее приступ тревоги.
— Нет. Ни в коем случае.
Меньше всего на свете она хотела, чтобы ее осмотрел врач. Она ненавидела врачей и доверяла им еще меньше.
— Возможно, он сможет прописать что-нибудь от этого.
Конечно, он бы что-нибудь прописал. Кровопускание, без сомнения. По ее горькому опыту, врачи никогда не упускали возможности поставить пиявок или вскрыть вены женщине.
— Нет, — повторила она. — Правда, Джастин. Мне ничего не нужно. У меня просто немного кружится голова.
— Тогда просто посидите здесь минутку.
Его рука мягко коснулась ее спины.
— Это пройдет. Так всегда бывает.
Хелена попыталась сосредоточиться на его словах. Чтобы подавить растущую панику в груди. Все будет хорошо. Когда они вернутся в аббатство, она все объяснит. Он не был неразумным человеком. Конечно, он поймет.
— Вы говорите так, как будто знаете это по собственному опыту, — сказала она.
— Естественно. Когда я впервые приехал в Индию, я часто слишком много пил.
На губах Джастина появилась кривая улыбка.
— Я был британским солдатом в дьявольски жарком климате. Это было практически обязательным.
Она подняла на него глаза.
— Вы сильно скучали по дому?
— Скучать было не по чему.
— Даже по Англии? — спросила она. — Даже по морю?
Он, казалось, задумался.
— Признаюсь, я скучал по морю. Мне следовало поступить на службу в Военно-морской флот Ее Величества. Но для мальчика, который всю свою жизнь провел, глядя на воду, плавание на корабле не казалось таким уж большим приключением. Я не хотел есть сухое печенье и смотреть по сторонам. Я хотел увидеть пустыню. Услышать иностранные языки и почувствовать вкус еды, насыщенной специями.
— И пить, — сказала она.
— И выпить, — согласился он. — Шампанское — ничто по сравнению с бхангом и бренди. В тех редких случаях, когда я был настолько глуп, что позволял себе это, моему денщику приходилось готовить мне специальное лекарство. Ядовитое вещество. К тому же очень эффективное. Я бы мог попробовать приготовить его, но, скорее всего, в итоге отравил бы вас
Она фыркнула от невольного веселья.
— Мне бы это не понравилось.
— И мне бы тоже. — Он провел костяшками пальцев по ее подбородку. — Я только что нашел вас. Я еще не совсем готов отпустить вас.
В сердце Хелены поселилась странная боль.
— Я никуда не уйду.
Он вгляделся в ее лицо, на его губах все еще играла тень улыбки.
— По крайней мере, к вам возвращается румянец.
Она покраснела. И он, негодяй, знал это. Она не привыкла сидеть так близко к мужчине. К тому же она не привыкла, чтобы к ней прикасались с такой нежностью. Вчерашний поцелуй в гостинице, которым они обменялись, был самым интимным за всю ее жизнь.
— Я чувствую себя немного лучше.
— Только немного?
— Намного лучше.
Он приподнял пальцами ее подбородок. Он больше не улыбался. Он выглядел смертельно серьезным. На самом деле, скорее решительным.
— Вы уверены, что полностью пришли в себя?
— Да, — прошептала она.
— Хорошо.
Джастин наклонил голову и запечатлел на ее губах медленный и невероятно страстный поцелуй.
Глаза Хелены закрылись, и она прижалась к нему всем телом. Он был крупным мужчиной, высоким, худощавым и широкоплечим, но, хотя она была намного меньше, между ними не было никакой неловкости. Они идеально подходили друг другу. Она и представить себе не могла, что такое возможно.
На самом деле, она вообще едва могла думать.
Его губы были теплыми и твердыми на ее губах. Это заставило ее сердце забиться быстрее. Она забыла о том, что ее так расстроило. Казалось, прикосновение Джастина производило на нее такой эффект.
Просто находиться рядом с ним, чувствовать тепло его тела и вдыхать аромат его мыла для бритья, как-то успокаивало ее. Она чувствовала себя защищенной и…
Любимой.
Нет, не любимой. Он не любил ее. Как он мог? Но то, как он прикасался к ней, как склонялся над ней, окутывая ее своей силой. Это было что-то очень похожее на любовь. Или, по крайней мере, на то, какой она представляла себе любовь.
— Джастин…
Он отстранился, чтобы посмотреть на нее. Его веки были прикрыты, грудь тяжело поднималась и опускалась при каждом вздохе.