— Разумнее сделать это сейчас, чем, когда дорога подсохнет. — сказал Джастин. — Я найму экипаж, который отвезет меня в Барнстейпл. Оттуда я могу сесть на скорый поезд до Лондона.
— А как вы доберетесь до Кингс-Эббота?
Джастин пожал плечами.
— Так же как всегда, когда дорогу размывает.
Бутройд поджал губы.
— Простите, что я так говорю, сэр, но в один прекрасный день вы сломаете себе шею.
— Джастин не упадет, — сказал Невилл. Его лоб наморщился. — Не упадешь же, Джастин?
— Конечно, не упаду. — Джастин бросил предупреждающий взгляд на Бутройда. Не было причин тревожить Невилла. Правда заключалась в том, что, хотя по скалистой дороге было невозможно проехать верхом или в экипаже, тот, кто знал местность, был в хорошей физической форме и чрезвычайно осторожен, мог спуститься пешком. Это было немного рискованно. Но это было меньше трех миль. И не то чтобы он собирался спускаться по склону утеса.
— К тому времени, как вы прибудете в Кингс-Эббот, вы будете по уши в грязи, — сказал Бутройд.
Джастин допил свой чай.
— Вполне вероятно.
Он повернулся к Невиллу и положил руку ему на плечо.
— У меня есть для тебя особое задание, Невилл.
Невилл выпрямился на стуле.
— Какое?
— Пока меня не будет, ты будешь присматривать за миссис Торнхилл.
Бутройд приподнял брови.
Джастин проигнорировал его.
— Я хочу, чтобы ты присмотрел за ней. Ты, Пол и Джоунси. — Он выдержал взгляд Невилла. — Ты понимаешь?
Невилл торжественно кивнул.
— Да, Джастин.
— Молодец. — Он посмотрел на Бутройда. — Никто не придет. В Кингс-Эбботе нет никого, кто рискнул бы отправиться на скалистую дорогу. Но на всякий случай будьте бдительны.
— Как всегда, сэр.
Бутройд встал. Когда Джастин вышел из кухни, он последовал за ним.
— Что мне сказать миссис Торнхилл?
Джастин нахмурился. Ему пришло в голову, что следовало бы оставить ей записку. Оплошность с его стороны, но ее было легко исправить.
Он направился наверх, в библиотеку, перепрыгивая через две ступеньки за раз. В письменном столе Бутройда лежали деньги, которые понадобятся ему в дороге. Там же были перо и бумага. Пока Бутройд отсчитывал монеты, Джастин обмакнул заточенное перо в чернильницу и нацарапал короткое послание Хелене.
Уехал повидаться с Финчли. Вернусь через два дня.
Твой покорный и т. д., Торнхилл.
Он замолчал, держа перо наготове. После минутного раздумья он добавил постскриптум.
P.S. — Доверься мне.
Глава 11
Лондон, Англия
Сентябрь, 1859
Финчли делил свое помещение на Флит-стрит с другим адвокатом, джентльменом по имени мистер Кин. По прибытии Джастин был препровожден в кабинет Кина его клерком, изможденным парнем с неровными бакенбардами, который жонглировал стопкой юридических книг.
— Принести чай и печенье, сэр? — спросил клерк.
Мистер Кин поднялся из-за заваленного бумагами адвокатского стола, отчего несколько листов бумаги вывалились из своих стопок и полетели на пол. Бросив вопросительный взгляд на Джастина, он махнул клерку, чтобы тот выходил.
— Мистер Торнхилл, прошу прощения за беспорядок. На этой неделе мы были очень заняты.
Он указал на стул.
— Не хотите ли присесть?
Джастин остался стоять. Его одежда была в грязи после долгого путешествия. Он приехал прямо с вокзала.
— Где Финчли?
— Ах. — Лицо мистера Кина вытянулось. Он откинулся на спинку стула. — Весьма огорчительно, сэр. И это совсем на него не похоже. Я был вынужден… — он замолчал. — Но я не буду жаловаться. Было много случаев, когда он брал на себя ведение моих дел, когда меня вызывали в командировку. Только на прошлое Рождество, когда заболела моя мать.
— Вызвали? — перебил Джастин. — Куда?
— Его сестра, полагаю. Какие-то трудности дома. Он был нужен очень срочно.
Джастин прищурился. У Финчли не было сестры. У него вообще не было семьи. Ни у кого из них не было.
— Она прибыла сюда во вторник утром в ужасном состоянии, — продолжил Кин. — Он сразу же увез ее. А затем — совершенно неожиданно — пришло сообщение, в котором говорилось, что он не вернется, пока не уладит дела дома. Естественно, я ожидал, что он вернется немедленно. Он никогда не отсутствовал дольше, чем на полдня. Я могу только предполагать, что кризис носит серьезный характер. Болезнь или, возможно, смерть.
Джастин слушал, как Кин продолжает тараторить, и от изумления на время онемел. Боже милостивый, неужели его одержимый работой друг наконец завел любовницу?