— Возможно, это было потому, что я хотел помочь тебе. Либо так, либо потому, что ты мне безумно понравилась. — Его губы дрогнули. — Возможно, и то, и другое, если честно.
Ее румянец стал еще ярче, придав щекам ярко-розовый оттенок.
— Новости из Лондона, должно быть, действительно очень мрачные.
— Что навело тебя на эту мысль?
— Здравый смысл. Ты явно пытаешься смягчить надвигающийся удар. Я бы хотела, чтобы ты просто сказал мне, Джастин. Хуже всего не знать.
Его улыбка погасла. Он имел в виду то, что сказал. Каждое проклятое слово. Но…
— Ты права. Мы должны говорить откровенно, ты и я. Отныне, если мы хотим, чтобы это сработало, между нами больше не должно быть секретов.
Выражение ее лица стало настороженным.
— Если что должно сработать?
— Этот план Финчли. Он верит, что есть способ победить твоего дядю, не прибегая к длительному судебному разбирательству. Это будет неудобно. Для всех нас. Это требует публичности. Прогулки в парке, вечера в театре и даже пара балов, если мы получим необходимые приглашения. И это еще не все, я боюсь.
Хелена смотрела на него так, словно он только что заговорил с ней на древнегреческом.
— Балы и театр, — еле слышно повторила она. — Ты имеешь в виду, в Эббот-Холкомбе?
— Не в Эббот-Холкомбе, — уточнил он. — Когда погода наладится, мы с тобой поедем в Лондон.
Хелена отшатнулась от него с побелевшим от потрясения лицом.
— Мы не…
— Хелена…
— Нет.
Ее голос был резким и ломким.
Она встала с дивана и отошла от него. Она не знала, куда идет. Все, что она знала, это то, что ей нужно было держаться подальше от него. Одного упоминания о Лондоне было достаточно, чтобы ей захотелось бежать. Ей было все равно куда.
— Хелена, подожди. — Джастин встал, чтобы последовать за ней. — Позволь мне объяснить.
Она остановилась перед окном спальни. Тяжелые шторы были раздвинуты, открывая залитое дождем стекло. Она невидящим взглядом смотрела на дорогу.
— Я не могу вернуться туда. Я не вернусь.
Джастин подошел и встал рядом с ней. Он был как раз за пределами ее поля зрения. Она чувствовала его присутствие, большое, теплое и мужественное.
— Чего ты боишься? — спросил он.
Она скрестила руки на талии.
— Тебе этого не понять.
— А ты попытайся объяснить.
Она покачала головой, отказываясь объяснять. Но удержать слова при себе было невозможно. Они вырвались, несмотря на ее решимость.
— Все плохое, что когда-либо случалось со мной, происходило в Лондоне. Моя мать… и Джайлс… и мой дядя, и мистер Глайд…
Она бросила страдальческий взгляд на Джастина через плечо. Он стоял там, серьезный и неподвижный.
— Разве ты не понимаешь? Я никогда в жизни не была так одинока, как тогда, в том ужасном городе. И если я вернусь сейчас, я знаю, мой дядя заберет меня. Я буду ничем не лучше животного, идущего прямо в ловушку. Они запрут меня в Лоубридж-хаусе, и на этот раз у меня не будет возможности сбежать. Я ничего не смогу сделать, чтобы спастись.
Джастин встал перед ней. Его крупная фигура заслонила свет, когда он откинулся назад, полусидя на оконном проеме.
— Ты больше не одинока.
От волнения у Хелены перехватило горло. Она прикусила губу. Она не собиралась плакать. Она не пролила ни слезинки с тех пор, как прошло несколько недель после смерти Джайлза. И уж точно не станет этого делать сейчас.
Джастин потянулся к ней.
— Иди сюда.
Она взяла его за руку, позволив ему заключить себя в объятия. Ее юбки касались его брюк, а подол касался носков его начищенных кожаных ботинок. Она прижалась щекой к мягкой шерстяной ткани его жилета, чувствуя, как его руки обхватили ее, надежно прижимая к своей широкой груди.
Долгое время он ничего не говорил. Он просто держал ее, лениво поглаживая своей большой рукой по спине, пока она не начала расслабляться и ее дыхание не стало медленным и ровным.
— В Лондоне живет джентльмен по имени Чарльз Пелхэм, — сказал он наконец. Его голос был низким, рокочущим. Она не только чувствовала, но и слышала, как он исходит из его груди, когда он крепко прижимал ее к себе. — Он знакомый Финчли.
По ее телу пробежала легкая дрожь напряжения.
— Он врач?
— Боже, нет.
Он наклонил к ней голову. Его щека коснулась ее волос.
— Он журналист. Редактор лондонской газеты «Курант», причем весьма уважаемый. В течение последнего года он расследовал злоупотребление в управлении частными психиатрическими лечебницами
Она напряглась.
— Полегче, — пробормотал он. Его рука скользнула вверх по изгибу ее спины. — Просто выслушай меня.