Рейчел до упора откинула крышку инструмента, забыв про пыльную тряпку.
– Поплотнее задвинь двери, когда будешь уходить, – сказала она, а в голове уже звучала знакомая мелодия.
– Зачем ты закрываешь двери, Рена? Немного сквозняка не помешает. Сегодня жуткое пекло.
Джейк быстро направил кресло к раздвижным дверям библиотеки.
– По привычке, наверное, – ответила Лорена, стелившая его постель после сна.
– Что, черт возьми, она делает? – Он бросил взгляд на Лорену, затем в коридор.
– Кажется, она в гостиной играет Баха, – осмелилась произнести Лорена.
– Она устроила мешанину из “Лунной сонаты[2]”, к которой Бах не имеет ни малейшего отношения, Рена.
У Джейка сердце готово было выскочить из груди, лицо покраснело от едва сдерживаемой ярости и возмущения.
– Джейк, не устраивай, пожалуйста, из-за этого скандал. – Лорена подошла к нему.
– Разве скандалы – это не лучшее, что у меня получается, Рена? Тебе не рассказывали про калек, превратившихся в сумасшедших?.. Черт, она неправильно сыграла эту часть! – Он склонил набок голову, продолжая прислушиваться. Музыка на минуту затихла, затем Рейчел продолжила играть все ту же мелодию. – Я же запретил ей подходить к пианино, как только она появилась в доме. Но эта дурочка считает, что справится с Бетховеном. Сомневаюсь, играла ли она когда-нибудь серенаду Шуберта! – Он катался в кресле взад и вперед по комнате. Наконец раскрыл другую дверь, и музыка зазвучала громче.
Он морщился, когда Рейчел останавливалась и спотыкалась, а потом начинала все заново. Чувства настолько сильно переполняли Джейка, что он с хриплым рыком развернул кресло в сторону коридора. Колеса резко стукнулись о двери гостиной. Он с треском раздвинул руками створки, и от этого звука Рейчел перестала играть Повернувшись на табурете, она без тени страха встретила его взгляд.
– Я неумелая, да? – со спокойной улыбкой спросила она. – Моцарт у меня лучше получается. Но почему-то я никогда не могла должным образом…
– Должным образом?! Да вы безжалостно исказили… – Рев Джейка заполнил всю комнату. Он подъехал поближе к пианино. – Если вы не в состоянии сыграть такую простую вещь…
Рейчел решительно покачала головой.
– Это совсем не простая вещь, и вам это известно, Джейк Макферсон. Бетховен писал музыку, которая выглядела незамысловатой лишь на нотной бумаге.
– Вы чересчур тяжело опускаете руку на басовые клавиши. Звук должен быть твердым, но это всего лишь основа для мелодии.
Она бросила на него вызывающий взгляд голубых глаз.
– Покажите мне. – Она встала, передвинула табурет вправо и села, положив руку на клавиши. – Покажите, Джейк. Подкатите кресло сюда и берите басовые ноты, а я буду нажимать на педаль и играть правой рукой.
Бледная Лорена стояла в дверях, умоляюще глядя на мужчину в кресле. Джейк посмотрел на нее и вспомнил тот последний раз, когда видел ее перед войной. Тогда она смотрела на него именно так.
Сжав зубы, он повернулся к пианино. Ясно, что Рейчел специально все это подстроила, хотя и сидит с невинным видом.
Кресло остановилось справа, и он оперся рукой о табурет за спиной Рейчел. Сидеть ему было неудобно, но, раз девушка на самом деле не понимает, в чем ее ошибка, лучше ей показать.
– Играйте.
Она от неожиданности приоткрыла рот, затем закусила губу.
– С самого начала, Рейчел.
Она дотронулась до клавишей, и полилась звучная мелодия. Он несколько раз судорожно сжимал и разжимал пальцы.
Кашлянув, он сказал:
– Хорошо, попробуйте еще раз.
Первые ноты звучали медленно, в минорном тоне. Рейчел наклонилась вперед, нажимая мыском туфли на педаль. Широко раздвинув пальцы и закрыв глаза, Джейк коснулся клавишей. Басовые ноты эхом откликнулись на повторяющиеся, плавно звучащие аккорды, которые играла Рейчел. Красота сонаты рождалась под их руками.
Джейк чувствовал, как напряглись мышцы в предплечье, как музыка плывет от его пальцев к крошечным деревянным молоточкам инструмента, четко следуя его посылам. Где-то глубоко внутри ледяной барьер, воздвигнутый им, начал таять. Он вздохнул: ему почему-то не хотелось, чтобы тепло, которое согрело его тело, полностью растопило лед и тем самым оставило его безоружным.
Справа от него играла Рейчел: ее проворные пальчики носились по клавишам. Трудное место, на котором только что споткнулась, она проиграла правильно.
– А вы плутовка, Рейчел Синклэр, – беззлобно произнес Джейк.
– И вы тоже плут, Джейк Макферсон. Не сбиваясь с ритма, их руки двигались, догоняя одна другую. Наконец он кончил, отъехал от пианино и откатил кресло к тому месту, где стояла Лорена.
– А теперь, Рейчел, сыграйте для меня. Что-нибудь на свое усмотрение.
Она подвинула табурет на прежнее место и спросила через плечо:
– Вы на самом деле этого хотите?
Его тронула мольба, прозвучавшая в ее голосе: она то ли просила у него прощения за тот спектакль, который устроила ради него, то ли действительно не могла существовать без музыки.
– Я очень этого хочу, – хрипло ответил он. – А теперь играйте.
Выпрямив спину, она начала играть. Ее руки так и летали над клавишами – она исполняла произведение, которое, очевидно, хорошо знала раньше.
Лорена ухватилась за плечо Джейка, а он склонил голову набок и прижался влажной щекой к ее руке.
– Я слышал, как вчера вы играли на пианино, – сказал Корд. Он с довольным видом сложил руки на животе и откинулся на стуле, наблюдая, как Рейчел открывает духовку.
Девушка улыбнулась.
– Это было восхитительно. Джейк появился словно разъяренный лев, а ушел подобно ягненку. – Бросив взгляд на дверь в коридор, она понизила голос: – Он даже сел около меня и немного поиграл левой рукой. Он был так взволнован.
– Рейчел! Рейчел! У нас гости. – Услыхав пронзительный голосок Джея, Рейчел выглянула в кухонное окно.
– Господи! Это жена священника, – сказала она. Поспешно вытерев руки о фартук, она поправила выбившиеся завитки волос.
Корд тут же встал.
– Я лучше оставлю вас вдвоем.
– Вы же говорили, что у вас есть свободный час между ковкой и объездкой лошадей.
Он пошел к двери.
– Рей, мне действительно не к лицу сидеть без дела средь бела дня. Я тороплюсь укротить этого маленького пегого жеребца, чтобы Джей скорее получил собственную лошадь.
Стуча каблуками, он сбежал по ступеням веранды и, приподняв шляпу, с улыбкой поздоровался с женщиной, вылезающей из двухместной коляски.
– Я привяжу лошадь, мэм. – Он взял из ее рук вожжи.
– Я буду весьма признательна, молодой человек, если вы после этого вернетесь в дом, – заявила Вильгельмина Брайант. – Мне необходимо побеседовать с вами и с юной дамой, которая у вас работает.
– Хорошо, мэм, – покорно ответил Корд.
Рейчел ждала их у двери, которую широко распахнула, с улыбкой встречая гостью. Затем бросила тревожный взгляд на Корда.
Дородная дама медленно и шумно поднималась по ступеням веранды.
– Я рассчитывала, что вы-то будете дома, но поговорить мне надо с вами обоими.
Рейчел быстро взглянула на свою руку – не прилипли ли к ней кусочки мяса, когда она готовила еду.
– Мы виделись с вами в церкви, но, возможно, вы не запомнили меня. Я – Рейчел Синклэр, повариха и экономка… и… – она запнулась, – в общем, я все здесь делаю.
– Вот этого-то я и опасаюсь. – Зоркие глаза пожилой дамы внимательно оглядывали стройную фигуру девушки, которая вела хозяйство в доме Макферсонов.
– Опасаетесь? – не поняла Рейчел. Она указала на стул. – Садитесь, пожалуйста. Или, может быть, вы хотите пройти в гостиную? – Она покраснела от неловкости: жене священника по этикету не предлагают стул на кухне.
– Я останусь здесь. – Миссис Брайант провела рукой в перчатке по кухонному стулу и уселась.