Интересно, что в некоторых местах бытовал обычай своеобразного дублирования официального обряда: перед его началом у церковных дверей посаженые родители надевали на будущих супругов ярмо, публично их таким образом соединяя. Известны селения, где вся официальная церемония проходила на церковной паперти. В одном из местечек Каталонии жениху полагалось находиться снаружи, а невесте — внутри церкви.{608}
Необходимость ехать за невестой в другое селение видоизменяла ритуал и дополняла его целым рядом компонентов, возможно более архаичных, как бы подчеркивавших, что речь идет уже не о соглашении двух семей, а о соприкосновении двух общинных коллективов. У арагонцев, к примеру, поезд жениха следовал на богато украшенных, покрытых нарядными попонами лошадях. Впереди везли свадебное платье, предназначенное для вручения невесте, следом ехал жених со своим другом — espadero («меченосцем»), и уже за ними — прочие, по степени близости. До прибытия на место и встречи с невестой не полагалось ничего есть. В ее доме приехавшим представляли поочередно всех женщин, начиная с самой пожилой, и в последнюю очередь невесту.{609} Во многих селениях вековая традиция побуждала жителей устраивать испытания и чинить препятствия жениху-чужаку. Так, в Галисии, когда он, не сходя с седла, пил во дворе своей суженой поднесенное ею вино, все собравшиеся старались напугать лошадь, швыряя ей под ноги что попало, чтобы она шарахнулась и вино пролилось; если парень оказывался на высоте и не допускал этого, брак обещал быть многодетным. В Сантандере уже на пути к церкви местные парни имитировали засаду, нападение и захват невесты, однако их требования отступного были вполне реальны, и несговорчивый чужак рисковал тем, что свадьба могла не состояться. В Каталонии от всех преград на пути к венцу оставалась лишь лента на дверях церкви, но и ее убрать можно было, лишь заплатив выкуп.{610}
Примечательный элемент церковного бракосочетания в Испании — обычай передачи женихом будущей супруге так называемого «арраса» (arrás) — 13 монет, которые только что благословил священник вместе с обручальными кольцами. Эти монеты полагалось хранить всю жизнь и тратить лишь при крайней нужде.{611}
Завершающий этап свадебной процессии — переезд новобрачной с приданым в дом жениха (он был характерен преимущественно для северных областей полуострова) — также, как правило, давал повод к вмешательству окружающих. Поезду преграждали дорогу уже при выходе из церкви, затем при выезде из селения и при въезде в другое, т. е. в то, в котором она должна была теперь жить, или просто лежавшее на пути. Чтобы получить право ехать дальше, поезжанам приходилось раскошеливаться. Если препятствие символизировалось лентой, то после уплаты «дани» невеста украшала себя ею, и тогда по прибытии на место ее платье пестрело целым ворохом разноцветных лент.{612}
На острове Менорка помехи на пути свадебного поезда были отнюдь не символическими. Их преодоление новобрачными считалось обязательным, и от него нельзя было откупиться. Дорогу загромождали груды камней, поваленные деревья, кучи колючих веток, сучьев и сухой травы, которую поджигали при приближении праздничной кавалькады. Все хлопоты по устройству «встречи» по большей части брали на себя все те же молодые парни. На разных этапах свадебного цикла за этой группой признавались особые права. Яркий тому пример среди прочих — каталонский обычай, согласно которому невесту, перед тем как ей отправиться из дому под венец, целовали все юноши — участники процессии. Интересно, что в одном из селений эту обязанность — обниматься и целоваться с парнями — выполняла местная распутница, специально приглашенная на свадьбу.{613}