Засыпал Ваня в тот день долго, все новые фамилии придумывал.
Ваню ругают
Бывают дни, когда человеку не везет. Но это можно пережить. Не везет сегодня, повезет завтра. А бывают дни, когда человека все ругают, вот тут-то как быть?
Первой за Ваню взялась бабушка.
- Все с ног от усталости валятся, а еще и ты под ногами. Ты что, работы не видишь? Цветы можно полить? Можно. Полено дров можно принести? Можно!
- Я принесу и полью, - ответил Ваня. Но не мог же он сразу переключиться на другое дело, он сидел на полу и выкручивал болтик из машины.
- От него дождешься, - подал голос старший брат. - Я уж на него ни в чем не надеюсь. Взял карандаш - сломал. Взял резинку - где она? Съел, что ли?
- Не брал я твою резинку.
- А куда она делась? Если не взял, так покажи ее. Покажи!
Тут и сестрица вылезла в переднюю.
- А вот ты, Ванька, не дал мне мела на полу рисовать, а сам раскрошил.
- Я буквы писал.
- Ишь как! - воскликнул старший брат. - Грамотным хочешь быть, а ей нельзя? Что же ей, всю жизнь в темноте прожить? Так думаешь, да?
- Вовсе я не думаю, - защищался Ваня, но бабушка и эти слова использовала.
- А думал бы, так бы не поступал!
Тут пришли родители и тоже взялись за Ваню.
- Ванюша, ты что же это обувь разбросал и грязную оставил? Другие бы не только свою, но и остальных прибрали. Видишь, все заняты, надо помогать. Коля занимается, Лена маленькая, мы работаем, бабушка с вами измучилась...
И даже дедушка, самый верный человек, предал Ваню. Он заявил:
- Нынче молодежь вся такая, ей работу надо показывать. А пока покажешь, так лучше сам сто раз сделаешь. А они на это и надеются.
И никто-никто не понял, как горько Ване, как он изо всех сил крепится, промолчал, а вскоре потихоньку вышел в сени. "Дверь-то скрипит, - подумал он, - могли бы и смазать. Это-то мне не под силу". Обувь была уже расставлена, да если бы и не была, Ваня бы из упрямства не стал ее расставлять. "Конечно, - думал Ваня, - я бы не переломился, но зачем же они все на меня? На маленького. А сами? И дверь у них скрипит, а вон ступенька расшаталась, а вон и дождевик не на месте болтается, сами-то, эх!"
Но тут Ваня честно признался себе, что они правы, что дождевик висит не просто так, а на сквозняке, сушится, глазам стало горячо, он замигал и понял, что сейчас заплачет. Но он не хотел, чтоб слезы его видели, залез в чулан, лег там на мешки с зерном и решил пореветь вдоволь. "Вот умру, думал он, - вот перестану дышать, так сразу узнаете, да поздно будет, вот так вот!"
Но тут слезы исчезли, и Ваня просто стал думать. Только думалось совсем иначе, без обиды на старших, наоборот, Ваня вспоминал не про их, а про свои поступки. Давно ли он тайком съел большую конфету и не признался? Давно ли бабушка велела ему нести на помойку ведро с ополосками, а он не дотащил до помойки, выплеснул под забором. Ваня вспомнил, как он плохо умывается, только для виду, как он не любит причесываться, как он столкнул с подоконника горшок с цветами. И окончательно решил, что он плохой, что старшие правильно его ругают, что жить так дальше нельзя. Но что делать?
Дела
Выйдя на крыльцо, Ваня увидел непорядок - не на месте лежал топор. "Кто оставил? Ведь небось дедушка. А дождь пойдет - топор и заржавеет. Вот возьму и еще дальше отброшу! Будет знать порядок! А не только от других требовать". Но топор был ни при чем, и это Ваня знал. Он положил топор на место и хотел идти упрекнуть дедушку, но раздумал.
Во дворе сразу бросилось в глаза, что калитка в огород настежь. А куры? Это ведь такой народ, что пойдут и все гряды изроют. И прощай урожай! А зимой что есть? Кто не закрыл калитку? Конечно, кто угодно, только не Ваня. Ничего, Ваня негордый, он закроет, он и чужую ошибку поправит, никого не упрекнет.
Закрыл Ваня калитку, осмотрелся вокруг себя - батюшки! Сколько работы! Вода в корыте у крыльца грязная, пора чистой налить. Куры, эх эти куры, расшвыряли груду свекольной ботвы, всю извозили своими лапами. Теперь эту ботву надо промыть и отнести в кормушке корове. В хлеву поросенок жалобно хрюкает - тоже ведь живое существо, а сами-то они небось чай с сахаром пьют, а поросенок хоть помирай, так, что ли, получается? Поленница перекосилась, вот-вот завалится, это кто-нибудь видит? Хотя, по правде, в перекосе поленницы виноват Ваня, он по ней лез на сарай. Причем лез без спросу - там сушились на солнышке шляпы подсолнечника. Ох-хо-хо, теперь эту поленницу за полдня не поправишь. Придется Колю просить. А Коля поймет, с чего она дала перекос. Пусть так, может, не заметят. Тем более большую печь начали топить, все равно все в нее как в прорву уйдет. Так бабушка говорит. И какая разница, из какой поленницы дрова, лишь бы несырые. Конечно, когда поленница аккуратная, то красиво. Что делать? Уж совсем Ваня решил приступить к работе, как заметил, что ему есть чем заняться попроще - у колодца крышка не лежала сверху, а стояла сбоку, на земле.