— Да, это видно. А как он проводил время? С какими людьми встречался? Кто бывал у него? Расскажите все, что о нем знаете.
— Это был исключительно аккуратный человек. Насколько я поняла из его телефонных разговоров (он иногда забегал ко мне позвонить), у него были только деловые связи. Здесь никто не бывал, кроме одной его приятельницы.
— Коевой?
— Я знаю ее как Магду.
— А что бы вы могли сказать об этой Магде?
— Да что вам сказать! Эти нынешние вертихвостки, вы их, наверное, сами знаете…
— Она надеялась выйти за Асенова замуж, не так ли?
— Может, и надеялась. Но Асенов был не из тех, кто женится на ком попало.
— А вы не знаете, с кем общалась Магда, когда Асенов уезжал в ФРГ?
— С такими же, как она сама. Встречала ее раза два на улице с какими—то подозрительными парнями.
— А у вас кто бывает?
— Соседки. Кто же еще?
Гелева приносит поднос с кофе, ставит передо мной на столик и садится, положив ногу на ногу. У Гелевой еще густые волосы, белое ухоженное лицо, и выглядит она моложаво, хотя ей, наверное, уже за пятьдесят. Надеюсь, нервы у нее тоже в порядке.
— А супруг ваш разве не заходит? — спрашиваю я, отпивая кофе.
— Хотите сказать, бывший? — Она недовольно морщит свои полные губы. — Заходит иногда, чтобы испортить мне настроение.
— Так ли?
— Именно так! Всегда хочет вытянуть из меня деньги.
— Под каким предлогом?
Считает, что я должна ему за квартиру. В свое время он действительно помог мне ее купить, но я давно…
— Ясно. А как вы провели вчерашний вечер?
— У меня была Савова, соседка снизу. Пили кофе, болтали, потом я ее проводила.
— В котором часу?
— Около десяти. Прибрала немного комнату и легла, но мне не спалось.
— Вы слышали, когда пришел Асенов?
— А как же! Только включила радио, и он явился.
— Когда это было?
— В полночь.
— А потом?
— Потом ничего. Перед тем как заснуть, ничего больше не слышала.
— Благодарю вас за сведения, — говорю я, поднимаясь. — Да, чуть не забыл: почему вы перенесли газовую плиту на ту половину?
— Да потому что квартиранты хотят пользоваться плитой, а газовые гораздо дешевле электрических.
Гелева смотрит на меня вопросительно, стараясь угадать причину моего вопроса, и добавляет:
— И причем здесь плита? Если человеку суждено умереть, он и без плиты умрет.
Я знаю, что подобные убийства по законам детективной литературы должны совершаться в мрачную погоду с туманами и дождями, причем дождь может быть любой: моросящий и надоедливый, косой и холодный, проливной и даже грозовой. А инспектору полагается бродить в этой кромешной тьме и пытаться рассеять туман, которым убийца окутал свое злодейское преступление.
Короче, традиции жанра мне известны, но убийства не считаются с календарем, и когда я выхожу на улицу, то попадаю в объятия погожего весеннего дня. Деревья распустились, и сквозь нежную зелень ветвей я вижу фигуры парней, девушек, матерей с детьми и точно колпак над всем этим — синее, синее небо. Вот он, мирный город, по которому иду и я. Иду и чувствую себя лишним — вместе со своими мрачными версиями и прочими атрибутами своей профессии, которая, по сути дела, является анахронизмом. Правда, это анахронизм лишь следствие другого анахронизма — преступности. Но так или иначе, туманы и дожди больше соответствуют деятельности инспектора.
Выхожу на бульвар Витоша и через несколько десятков шагов достигаю кафе «Бразилия». Зал после солнечной улицы кажется темным и сыроватым. Подхожу к бару и вижу знакомую официантку.
— Здравствуй! Что подать?
— Только не кофе.
— Если не кофе, тогда зачем пришел к нам?
Официантку немного задевает мое пренебрежение к гордости кафе «Бразилия», но все же она приносит мне апельсиновый сок.
— Среди ваших клиентов нет ли неких Филипа и Магды?
— А как же! Они тут постоянно околачиваются.
— А когда?
— В основном по вечерам.
— Кто еще в их компании?
— Два парня — Спас и Моньо.
— А еще?
— Раньше приходили две девушки — Дора и Лиза, но давно уже их не видно.
— Как они себя ведут?
— Вполне прилично. Только этот Спас немного дикий.
— В каком смысле?
— Силы много, а ума мало. Однажды ввязался в драку с двумя клиентами. Хорошо, Филип его остановил.
— Связаны они с иностранцами?
— Такого не замечала.
— Мерси. Сок был чудесный.
— Но ты его даже не попробовал!
— Какая разница — я знаю вашу фирму.
Выхожу на улицу и, слегка щурясь от солнца, снова бреду по городу рядом с собственной тенью.