Она видела как менялись люди на глазах. Становились лабильны, малахольны, внушаемы. Она чуть с ума не сошла и ей приходилось притворятся такой, чтобы не потерять надежду попасть во внешний мир.
Когда её, вместе с партией таких же, купили в цитадель Церемте, она думала, что вот сейчас-то непременно сбежит. Но всё превратилось в еще больший ужас, такой, что она горько пожалела что покинула остров. Ужасные оргии, отвратительные противоестественные вакханалии, разгул низменных ритуалов, выполнения безумных прихотей хозяев, ведение рутинных хозяйственных дел, смерть всех забеременевших и жуткое промораживающее до костей ожидание своей участи. "Развесели меня" — запрос аристократа, с похмелья мучающегося больной головой. А если "царевну несмеяну" не удавалось рассмешить, то в дело шли его кулаки. Дельфийки терпели разнообразные унижения. Запросто могли помочиться им на голову, или заставить вымазаться в меду и ждать пчел, бороться друг с другом в грязи голышом или… Я сам прервал перечисление примеров, поскольку если так станут делать с Ирис, я просто сойду с ума и вырежу каждого аристократа и богатея. Я уже пожалел, что отпустил Миртона.
— Сколько ведется обучение? — спросил я мрачно.
— От нескольких недель до десятков лет, — сказала Сэт, поняв, что сболтнула лишнее. — Все зависит от степени подготовки к нужным кондициям и желания покупателя. Ничего определенного по срокам нет.
Путь до Удакии предстоял неблизкий. Почти тысячу километров нужно было пересечь максимально быстро. Самый доступный вариант — купить лошадей. Благо — незаметно пришлось приложится к сокровищам сатрапа.
Вот бы сейчас трансмутаторы улунов! Что-нибудь быстроходное, например тот корабль, что выпал при атаке тварей из Черного замка. Река Такс от нас в сотне километров. Надо было зайти в ближайший город по пути, выяснить вопрос с конями или речным транспортом, и вообще насобирать побольше информации, "потолкаться" на рынке, чтобы принимать решение о способе более быстрого трансферта в Утакию.
И впереди как раз лежал немаленький город Сильвантия. Он не только обслуживал цитадель в плане поставок грузов различного назначения, но и являлся перевалочным пунктом торгового маршрута с северных областей Драманской Империи на пути в Утакию. Кенория, из который мы по легенде едем с торга, кстати, является одной из них.
Разросшийся посадами город был окружен крепостной стеной. Еще только приближаясь к самому городу, насколько хватало глаз виднелись поля, на которых мирно трудились крестьяне.
К большому моему облегчению, все мои спутники были невозмутимо уверены в себе. На их лицах не было ни капли страха, даже когда городская стража в воротах придирчиво нас осматривала, выясняя кто мы такие.
В самом городе было пыльно, душно и тесно. Узкие улочки и высокие здания давили на психику. Многолюдная и пестрая толпа текла во все стороны. Дети бегали туда-сюда. Ругались носильщики, столкнувшись повозками и требуя приоритета проезда. В ухо кричали разнообразные торгаши, "впаривая" все, начиная от стакана воды, до мифических камней всемогущества. Я улыбнулся. Если у тебя есть эти камни, почему ты не всемогущий? Типичный торговый город.
Нужно было поесть и таверна "Копчёный лось" улыбнула своим названием. Пять золотых безантов я спрятал в подкладку одежды — такая невероятная роскошь вызвала бы нездоровый интерес не только у местной швали, но и у представителей городских силовых структур. Серебряные милиарисии и бронзовые скифаты мы поделили еще в дороге, так, что звенящие мешочки имелись у всех, спрятанные надежно от карманников и воришек.
Глава 19. Гостеприимная Сильвантия
Таверна была весьма опрятна относительно общего вида города. Полы были заблеваны лишь слегка, пятна крови почти не бросались в глаза, а пленка засохшего пива блестела не везде. Разношерстная публика, полностью погруженная в свои дела, почти не заметила вошедшую четвёрку. Кто-то разговаривал, съедая поздний обед или ранний ужин, у кого-то уже пузырились сопли из носа во время блаженного сна на столе после убийственной дозы алкоголя, кто-то дурил в карты лоховатых простаков. Хитроватые морды в углу уже оценивали вошедших на предмет того, как бы половчее поднять денег на новых посетителях. Группа солдат так смачно гоготала, над отрыжкой товарища после серьезного глотка пива, закушенного куском жирной копченой рульки, будто ничего на свете смешнее не слышали.
За барной стойкой стояла миловидная девушка. Поначалу я был немного смущен когнитивным диссонансом, но, увидев как она морально уделывала пышущего тестостероном уличного громилу, который отказывался платить за выпивку, понял — девушка на своем месте.
Мы сели за свободный столик. Вели себя как завсегдатаи этого места, ничуть не выказывая глазерством по сторонам свою желторотость. Парк одним своим обезображенным видом внушал почтение.
— Заказать еду нужно за стойкой, — шепнул какой махровый дед за соседним столом, беззубым ртом обсасывая свиную кость из похлебки. — Официантку вчера арестовали за отрубленную руку дона Картинью, который пытался дотронуться до её прелестей.
Ну и нравы тут. Официантка рубит руки за безобидные прикосновения, а бармен решительно выдвигает финансовые претензии парню явно не из робкого десятка.
— Чтоб духу твоего здесь не было! — крикнула она уходящему с позором мужлану, сжимая выцарапанную у него мелочь. И мгновенно переменившись в лице, как ни в чем не бывало, с гостеприимной улыбкой обратилась ко мне: — Чего изволите?
— Нам четыре луковых супа, четыре тарелки жареной картошки со свиными ребрами и четыре кружки вашего лучшего пива.
— Хороший выбор, — она с интересом посмотрела на меня, и я заметил волевые морщинки в углу её глаз, сформировавшиеся от жесткой атмосферы на её работе. Унося заказ на кухню, она, как бы невзначай, бросила: — Луковый суп не помешает амурным делам с вашей женой.
— Не знаю как у вас, но в наших краях такие отношения с сестрами не приветствуются, — бросил я вслед уходящей барменше и увидел легкую улыбку на её лице. Она что со мной флиртует? Или это обычный гостеприимный подкол?
Пока ждали заказ к нам подсел какой-то потный, сальный жирдяй.
— Сразу видно, вы тут новенькие. За деньгу малую могу показать как тут и что. Провести по самым злачным местам или продемонстрировать самые выгодные товары и места их продажи.
Парк было открыл рот, чтобы крепким словцом отшить навязавшегося гида, но я едва заметно сделал ему знак рукой.
— Уважаемый, нам очень приятно что вы предложили свои, без сомнения, ценные услуги, но, к сожалению, вынужденны вам отказать.
Жирдяй понял, что ничего не понял, но осознал, что ему отказали и в недоумении отошел.
Мысли роились. Время — вот тот ресурс который неумолимо точил мое самообладание. Ирис, Пардалис, подданные — все зависят от того, насколько быстро я найду решение.
Очевидно, что пока доступны два варианта — по имперской дороге на юго-юго-запад. На лошадях, которые здесь были безумно дорогими, путь займет минимум 3–4 дня, и то если загнать лошадей и устать самим. Если пойти к реке Такс и погрузится на какой-нибудь корабль, то опять на все про все уйдет 3–4 дня. И у того и у другого варианта были свои плюсы и минусы. Но всегда возникнет какая-нибудь неприятность, что удлинит маршрут или увеличит время в пути. Вдруг не окажется попутных кораблей в порту, или лошади по дороге получат травму? На запад от города начиналась пустыня, простиравшаяся до прибрежных районов близ Удакии, но безжизненная местность не располагала к быстрому перемещению. За рекой Такс к югу вообще располагались болота, где в непроходимой местности населённый странным народом Кенаи, живущим веками в самоизоляции, да всякие поселения беглых преступников и неудавшихся революционеров. Там мало того, что опасно для жизни, да еще и транспортная инфраструктура отсутствовала совсем.
К нам подошла барменша, кивнув здоровенному парню у выхода, который здесь был вроде вышибалы.
— Вы тут новенькие, будьте осторожны! — шепнула она, расставляя заказанные блюда. — Человек Кракена уже выбежал куда-то, после того, как показал на вас.