Вдали показалась знакомая машина. Кеша явно занервничал, предвкушая наступление самой опасной и ответственной части операции.
«Волга» мчалась на бешеной скорости, стремительно приближаясь. Кеша, плотнее прикрыв лицо платком и нацепив на нос очки, что при таком наряде выглядело довольно нелепо, крепко прижимая к себе одной рукой «ребенка», вторую выставил далеко на шоссе. Однако машина, даже не притормозив, пронеслась мимо, лишь обдав его с ног до головы густой пылью.
Не долго думая, Кеша бросился в ближайшие кусты. Сорвав с запрятанного в их чаще мотоцикла маскировку, он вскочил на своего «коня», забросив в коляску «дитя», и начал с остервенением пинать ногой педаль зажигания. Вдруг он услышал над головой громкое урчание. Посмотрев на небо, Кеша проследил взглядом за пролетавшим там большим пузатым вертолетом. Затем продолжил попытку завести мотоцикл. Наконец, ему это удалось. Сходу вырулив на шоссе, он помчался вслед за машиной.
* * *
— Усе! Прибыли! — сообщил Лёлик.— Выгружайтесь.
Они вошли в здание станции техобслуживания. Предложив Семену Семенычу следовать за ним, Лёлик завел его в одно из подсобных помещений, которое мало чем изнутри напоминало мастерскую.
Обильно смочив водой полоску красной ткани и сложив ее несколько раз по всей длине Лёлик приложил полоску к гипсу:
— Уся операция займет не более пятнадцати минут,— сообщил он.— Пускай отмокает. А я пока соберу барахлишко.
Он достал откуда-то просторную коричневую сумку и начал метаться по комнате, время от времени забрасывая в нее какие-то вещи.
Семен Семеныч, еще по дороге смекнувший, с кем имеет дело, чтобы отвлечь внимание Лёлика, сказал восхищенно:
— А здорово у вас тут все оборудовано...
Не взглянув на него и не обратив внимания на слова Горбункова, тот продолжал свою работу, время от времени комментируя:
— Да, приходится рвать когти... Начальство приказало менять точку... Перебазироваться... Вот так.
Он покрутился на месте, раздумывая, что бы еще прихватить, но нечаянно наткнулся взглядом на Семена Семе-ныча, державшего в руке нацеленный на него, Лёлика, пистолет. Застыв на месте, он, решив, что Горбунков его разыгрывает, рассмеялся своим фирменным смехом. Но Семен Семеныч спокойно заметил:
— У вас ус отклеился.
Вмиг посерьезнев, Лёлик плюнул на палец, помазал слюной над верхней губой и приклеил ус на место. Правда, тот через мгновение отвалился снова.
— Руки вверх,— спокойно приказал Горбунков.
Лёлик, не разжимая пальцев, державших тяжелую сумку, повиновался. Семен Семеныч сделал шаг вперед, но мощный удар увесистой сумкой по руке заставил его выронить пистолет на пол. Лёлик, сориентировавшись, наклонился к пистолету, однако Горбунков изо всех сил шарахнул его гипсом по голове. И сразу же понял, что оплошал: затылок Лёлика издал гулкий металлический звук. И вот уже они поменялись ролями: Лёлик, нацелившийся пистолетом в Семена Семеныча, и растерянный Горбунков.
Пытаясь спастись бегством, Семен Семеныч бросается прочь, собираясь, взобравшись по толстой стальной трубе, добраться до окна, но тут его настигает выстрел в спину.
Безвольно опустив руки, Горбунков медленно разворачивается и опрокидывается навзничь, попадая корпусом на широкую стальную бочку. Склонившись над ним на мгновение и удостоверившись, что противник мертв, Лёлик поворачивается к нему спиной и немедленно получает мощный удар в спину обеими подошвами ботинок ожившего Семена Семеныча.
Сообразив, что стрелял холостым патроном, Лёлик пытается удрать. Горбунков бросается следом, но, неловко пошатнувшись, попадает локтем в какую-то кнопку. Из длинного резинового шланга, висящего тут же, начинает бить сильнейшая струя теплого воздуха. Мгновенно найдясь, Семен Семеныч хватает шланг и направляет на Лёлика, загоняя его все дальше, за большие металлические ворота. Лёлик смешно таращится и вращает глазами, при этом не в силах закрыть рта, потому что именно в это широко распахнутое отверстие на его лице и поступает теплый воздух.
Каким-то образом в руках Горбункова оказывается большой висячий замок, с помощью которого он и заточает в плен рыжеусого самозванца. И сразу же пускается наутек.
Оказавшись, наконец, на улице, Семен Семеныч натыкается на только что подрулившего к гаражам Кешу. Завязывается новый поединок.
* * *
— Седьмой! Седьмой! Что видите на трассе? Докладывайте,— произносит в рацию сидящий в машине за спиной у Володи Михаил Иваныч.
Наблюдающий обстановку сверху, из вертолета, двойник Володи спокойно говорит в микрофон:
— Я — седьмой. Докладываю: по направлению к городу движется автоцистерна «МОЛОКО». Такси не обнаружено. Продолжаю обследование. Прием.
* * *
...И тут — о ужас! — словно из-под земли вырастает целый и невредимый Лёлик. Теперь они уже вдвоем, он и Кеша, сражаются против одного. Они носятся по каким-то коридорам, отсекам, гаражам и мастерским на такой бешеной скорости, с которой могла бы соревноваться только выпущенная торпеда.
Перед глазами Семена Семеныча вырастают громадные белые щетки для мойки автомобилей. Это тупик. Если, конечно, не пытаться пробраться сквозь лабиринт этих мохнатых чудовищ. И Семен Семеныч решается заманить противника в западню. Пятясь назад, он уходит все дальше и дальше, но преследователи не отстают. Они надвигаются на него медленно, но неотвратимо. Жесткие ворсинки щекочут кожу на лице, назойливо лезут в глаза, но Семен Семеныч продолжает свой путь.
И вот, наконец, он выходит с противоположной стороны мойки. Теперь нужно выгадать момент, когда бандиты окажутся в самом центре лабиринта. Так. Еще. Еще чуть-чуть. Пора.
Семен Семеныч быстро оглядывается по сторонам, ища глазами щит включения моечного аппарата. Вот он, голубчик! Сейчас мы вас, ребята, помоем!
Бросившись к щиту, Горбунков начинает лихорадочно нажимать на все кнопки подряд, перекидывать каждый тубмлер. Щетки молчат. Еще немного — и бандиты уйдут от помывки. Рядом со щитом висит на стене небольшой металлический шкаф, из которого торчит какая-то палка. Рубильник!
Достаточно было одного движения рукой, чтобы оживить этого спящего зверя. И Семен Семеныч это движение делает. Что тут начинается! Плененные таким необычным образом Кеша и Лёлик, эти горе-контрабандисты даже в самом страшном сне не могли увидеть, как начисто будут вымыты и отдраены еще при этой жизни.
Постояв еще с минуту и полюбовавшись на плоды своей сообразительности, Семен Семеныч бросается прочь.
И вот он уже несется по лесной дороге, иногда сворачивая то вправо, то влево и петляя какое-то время по лесу. Ему хочется кричать, но голос куда-то пропал. Ему хочется отдохнуть, но ноги сами несут его вперед.
И вдруг где-то далеко впереди мелькнуло что-то красное. Машина! Спасение! Ура!
Он бросается навстречу и, перегородив узкую дорогу и широко раскинув руки, он вынуждает водителя остановиться. Тот спокойно вылезает из кабины и зачем-то открывает капот.
— Прошу вас,— молит еще не отдышавшийся Семен Семеныч.— Отвезите в город!
— А что случилось?
«Где я видел это лицо?» — мелькает в голове у Горбун-кова мысль. Но рассуждать некогда.
— Дело государственной важности,— объясняет он.— Возможна погоня...
— Я отвезу вас,— спокойно отвечает владелец новенького «Москвича» и принимается разглядывать что-то в двигателе.
— Скорее! — молит Семен Семеныч.— Скорее!
— Сейчас. Минуточку. Я ведь еще только учусь!
— Ну что вы! Время! Время не терпит!
И вдруг шупленький мужчина с огромной бородавкой под левым глазом словно из рога изобилия начинает сыпать крылатыми выражениями собственного сочинения:
— Время — деньги! Как говорится, когда видишь деньги — не теряй времени!
И именно в тот момент, когда Семена Семеныча пронзает внезапная догадка,
из кустов доносится угрожающий возглас Лёлика: