— Кшиштоф! — пробормотал он. — Я… Я здесь.
Пошатываясь, он шел на свет, внезапно осознав, что до выхода осталось всего несколько шагов.
Вскоре он различил впереди фигуру телохранителя. Тот держал в руке зажигалку, заглядывая в пролом. Преодолев последние несколько метров, Ари рухнул к ногам поляка.
Залевски опустился рядом и схватил его за плечи:
— Господи! Что случилось, Ари?
Со слабой улыбкой Ари вцепился в руки телохранителя:
— Я… Я там расквасил себе физиономию.
— Ну и ну! На кого же вы похожи!
Он помог ему подняться.
— В фонарике сдохла батарейка. Признаюсь, я здорово струхнул. Завтра надо будет вернуться сюда со снаряжением.
— О'кей. Пошли отсюда?
— Меня не придется просить дважды!
Кшиштоф протянул ему руку. Они направились к скобам.
— Подняться сможете?
— У меня нет выбора… Но вот сундучок..
— Я помогу вам выбраться и сейчас же вернусь за ним.
— Ари? Все в порядке?
Встревоженный голос Ирис отразился от стен колодца.
— Все нормально… Мы поднимаемся, Ирис!
Ари первым полез наверх. Подъем дался ему нелегко, но он был так рад выбраться живым из этого ада, что оказался снаружи быстрее, чем надеялся.
Наверху Ари плюхнулся на землю, прислонился спиной к церковной стене и расхохотался.
— Что с тобой? Ты рехнулся? — спросила Ирис, бросаясь к нему.
— Есть малость… Глупо, но я было подумал, что мне не выбраться, Ирис.
Она вынула из кармана платок и отерла ему лоб.
— Я спускаюсь за сундуком, — объявил Кшиштоф.
— У вас ничего не выйдет, он слишком тяжелый, — предупредил Ари. — Возьмите рюкзак и переложите все в него.
— О'кей.
Телохранитель быстро спустился в колодец. Когда он вернулся, Ирис помогла ему положить на место тяжелую крышку. Тем временем Ари приходил в себя. Кое-как они собрали сваленную возле колодца землю и высыпали ее обратно, хотя без лопаты это оказалось нелегким делом.
— Ну как? — спросила Ирис. — Ты видел хоть что-нибудь? Что там внутри?
Ари только вздохнул.
— Коридор шел все дальше и дальше вниз. Не знаю куда. У меня погас фонарик. Но поверь, туннель тянется очень далеко.
— Ну и что это такое, по-твоему?
Аналитик пожал плечами:
— Понятия не имею. Вход в полую Землю! — пошутил он.
Когда они насыпали на крышку достаточно земли, Кшиштоф предложил разбросать остальное ногами. Потом он положил сверху решетку и взгромоздил огромный вазон с цветами.
— Все шито-крыто, — улыбнулся он.
Ирис вернулась к Ари.
— Ладно, что теперь? — спросил Ари, все еще не до конца очухавшись.
— Слушай, по-моему, на сегодня с тебя хватит. Вернемся сюда завтра. А сейчас отвезем тебя домой и промоем эту ужасную рану.
— Не возражаю.
94
На следующий день Ари, как и собирался, явился на работу, провожаемый любопытными взглядами коллег. С перевязанной головой и темными кругами под глазами он выглядел заправским воякой… Не задерживаясь, чтобы поздороваться с сотрудниками, он закрылся у себя в кабинете на последнем этаже.
Все утро он как мог пытался переделать накопившуюся за время его отсутствия работу. Поступило много телефонных сообщений, не говоря уж о мейлах, которые ему даже открывать не хотелось. Стол был завален бумагами…
Но вскоре он вошел в привычный ритм. Рутинная работа затягивает. И все же, входя в кабинет, он испытал неприятное ощущение, что он здесь уже не на своем месте. Что-то в нем изменилось, и теперь в этих стенах он чувствовал себя не в своей тарелке. По правде говоря, и раньше ему здесь было как-то не по себе…
Около часа, когда он не одолел еще и десятой части накопившихся дел, Депьер вызвал его к себе в кабинет.
С серьезным видом Ари спустился на этаж, где сидело начальство. В лифте он встретил Жиля Дюбуа, начальника аналитического отдела. По своей привычке, тот едва с ним поздоровался, сделав вид, будто ничего не знает о том, что Ари довелось пережить. Не удержавшись, Ари подколол его:
— Что же, Дюбуа, вы не здороваетесь со своим любимым сотрудником?
Дивизионный комиссар смерил его взглядом:
— Что у вас опять с головой, Ари?
— Упал где-то в коридоре.
Дюбуа пожал плечами и вышел, не добавив ни слова. Ари пересек площадку перед лифтами и направился в кабинет заместителя директора.
— Как вы себя чувствуете, Ари? — спросил Депьер, подвигая ему кресло.
Ари усмехнулся. С раной на лбу он выглядел еще хуже, чем после последней перестрелки. Не сказать, чтобы он был в форме.
— Я в полном порядке! — ответил он иронически. — В полном!
— Оно и видно. Рады вернуться к работе?
— Просто счастлив.
Посмеиваясь, Депьер покачал головой:
— Ну значит, вы созрели для того, что я должен вам сообщить.
— А?
Заместитель директора смущенно побарабанил пальцами по письменному столу:
— Наверное, стоило подождать, пока вы оправитесь от всех потрясений, Ари. Но я считаю, что обязан быть с вами откровенным.
— Дайте угадаю: я уволен?
— Нет! Нет, вы не уволены, Ари. Разумеется, ваши методы не пользуются всеобщей поддержкой, но все обязаны были признать, что дело Трепанатора раскрыли именно вы. Для вашего увольнения просто нет оснований… К тому же вы прекрасно понимаете, что, пока я здесь, этому не бывать.
— Вы слишком любезны, господин заместитель директора. Тогда в чем дело?
— Вы не можете не знать, что согласно указу президента через несколько месяцев контрразведка и госбезопасность сольются…
— До меня доходили такие слухи, — ответил Ари, уже догадываясь, что за этим последует.
— Новая организация, Управление внутренней разведки, безусловно, вызывает тревогу у профсоюзов. Разумеется, вы уже знаете об этом из электронных сообщений.
— Пока еще не имел такого удовольствия.
— Удивительно. Обычно вы первым узнаете о подобных вещах.
— Не волнуйтесь, я тут разберусь кое с какими делами и снова заделаюсь завзятым профсоюзным активистом.
— Не сомневаюсь. Так вот, вы узнаете, что ОПОП,[43] как и следовало ожидать, выступает против некоторых аспектов этой реформы. По многим причинам. Впрочем, у новой структуры есть и некоторые преимущества: офицеры госбезопасности автоматически получат звание офицеров полиции, а некоторые будут работать с секретными документами. Но многие опасаются ухудшения условий труда, а главное — сокращения кадров. Министр объявил, что все сотрудники контрразведки сохранят свои места, но двадцать процентов агентов госбезопасности попадут под сокращение.
— Мы, как всегда, крайние.
— Воздержусь от комментариев.
— Ну же, Депьер, после всего, что мы пережили вместе, вы могли бы выпустить пар! Здесь, у вас в кабинете, нас не прослушивают!
— Вам прекрасно известно, что я думаю, Ари.
— Вы, как и я, думаете, что мы живем в потрясающее время, не так ли?
— Вот именно! — улыбнулся Депьер.
— Короче, вы хотели мне сказать, что я не уволен, но меня переводят на другую работу, верно?
— Нет, но весьма вероятно, что в новой структуре группа сект или, по крайней мере, то, что от нее осталось, будет упразднена…
Ари не сдержал смешка.
— Ничего себе — «то, что от нее осталось». И вы за этим меня сюда вызвали? Но я уже несколько месяцев в курсе, что моя группа будет распущена, господин заместитель директора. Не беспокойтесь за меня, я уже к этому готов.
— Ну… В общем… Я хотел сообщить вам об этом сейчас, официально, а не дожидаться последней минуты. Вам надо поразмыслить о том, где вы будете работать.
— Благодарю вас. Поговорим об этом, когда придет время. Ну а вы? Какой пост получите вы в этой новой структуре?
— Ну, видите ли… В этом я похож на вас. Посмотрю, когда придет время.
— Похоже, мы с вами — пара старых легавых из другой эпохи.
— Похоже на то, Ари.
— А ведь мне всего тридцать шесть.
— Как бы там ни было, Маккензи, надеюсь, нам с вами еще долгие годы предстоит трудиться вместе. Вот так. Вообще-то об этом я и хотел с вами поговорить. Даже если группа сект будет упразднена, надеюсь, мы с вами по-прежнему будем работать вместе. Вы хороший легавый.
43
Общенациональный профсоюз офицеров полиции, в который входит большинство офицеров госбезопасности.