— Откуда тебе известно?
— Потому что он покупал жратвы на двоих, вот почему. Это все заметили, а однажды я видела, сколько простынь он сдавал в прачечную. И на его роже вечно сияла улыбка, какой никогда не было, если дела шли плохо.
— И кто это был, Рози?
— Я не спрашивала. Да это было бы и небезопасно, я полагаю.
Я поднялся и поставил стул на место.
— Так я позвоню своему приятелю.
— Ладно, коппер. — Она снова присосалась к бутылке, не отрывая, однако, глаз от меня. — Может, что и выйдет. И вот что еще — последите-ка за Алом Ризом. Он раньше имел власть над Рене. Это вы тот коп, о котором я слышала?
— Вероятно.
— Тогда тем более. Он знал, что у Рене появятся деньги. Я была свидетелем их спора. Ал имел что-то, чем мог шантажировать Рене, и, когда он узнал про деньги, пустил это в ход. Чем у них кончилось, не знаю, но будьте с Алом осторожнее. Здесь он командует, но в основном, чтобы собрать голоса, а настоящие его владения не здесь, за его спиной стоит кое-кто.
— Я послежу за ним.
— Он не дурак.
— Я тоже.
— Он опасен.
— Киска, я в сто раз опаснее.
— Но он знает о Рене то, что вас интересует, а вы нет, так?
— Не в бровь, а в глаз.
— Вы мне нравитесь. Если хотите, можете еще остаться.
Для смеха я ей подмигнул, но мы оба знали, что это липа. Второй раз профессионалка предлагает мне свою постель бесплатно, и второй раз я отказываюсь. «Крепко меня вымуштровали», — подумал я выходя.
Черт, но причина-то была не в этом. Причиной была Марта. Я никак не мог забыть про нее.
Вечерняя толпа только начала заполнять погребок Донована, когда я заявился туда. Бармен увидел меня и сделал движение, но я остановил его взглядом, прошел в угол, где Донован сидел и читал газету, я выдернул ее у него из рук.
— Где Ал Риз?
Его тон был спокоен, но в нем чувствовалось напряжение.
— Его здесь не было, — начал он, но, увидев мою улыбку, торопливо добавил: — Попробуй поискать у Банни, сюда он обычно раньше шести не приходит.
Я сказал:
— Только предупреди, и я размажу тебя по стенкам твоего собственного кабака. Понял?
— Слушайте, Сканлон…
Я повернулся и вышел, не вникая в то, что он там бормочет.
Заведение Банни представляло собой большой бар за углом. Ночной полицейский у входа и полицейский патруль каждые десять минут проезжает мимо на случай неприятностей. Это был бар с традициями, где слово «процветание» еще не потеряло своего первоначального значения, куда заштатные актеры водили девчонок из хора; это был настоящий салун, где Ларри и я зарабатывали свои первые доллары, открывая двери автомобилей, а также помогая сориентироваться одиночкам, ищущим веселья.
С тех пор кое-что переменилось, интерьер стал дороже и безвкуснее, лакеи и швейцары просто дороже, такса больше, чем где-либо в округе.
Я шел и чувствовал Ларри рядом с собой. Вождь Бешеный Конь, повторял я про себя. Соскучился я по тебе, парень. Из всей нашей огромной семьи по тебе я скучал больше всех. Проклятая война и проклятое извещение «пропал без вести».
Ты ничего не потерял, Ларри. Мир сошел с ума с тех пор, как ты пропал. Большинство из наших мертвы. Иные погибли на войне… другие тоже погибли. Некоторые ждут смерти. Остальные просто ждут неизвестно чего.
Я вошел внутрь.
Ал Риз сидел в баре, заняв своей тушей целый угол, через два места от него сидел Лоферт с симпатичной, но суровой на вид девицей, а рядом Уил Фатер и Стив Лутц посасывали виски, молча разглядывая свои отражения в зеркале.
Похоже, сегодня будет веселый вечерок.
Когда я тронул его за плечо, он резко повернулся, намереваясь наброситься на помешавшего, но, увидев, кто это, побелел, как стена.
При общем пристальном внимании я сказал:
— К стене, толстяк. Руками упереться, ноги пошире и не вздумай сделать движение, которое мне не понравится.
Пистолет я держал так, чтобы все его видели. Для верности я велел Лоферту, Фатеру и Лутцу присоединиться к нему, и они без слов заняли позицию. Черт, я же был уверен, что они чисты, но, начав давление, нельзя ослаблять его ни на минуту. Завтра в штаб-квартире после жалобы Риза мне начистят холку, но сейчас я получал удовольствие. Публика тоже не без интереса наблюдала, как я ощупал их, проверил документы и разрешил, в конце концов, вернуться на свои места. Для троих это было обычным делом, но что касается Риза — да, для него это было совершенно новое ощущение.
В довершение всего я оттащил Риза в угол и постарался, чтобы меня слышал бармен, что гарантировало мне распространение новости быстрее любого телеграфа.