Я услышал странный шлепок о кирпичную стену, прежде чем осознал, что это такое. Звук позади меня был заглушен шумом ветра, но он мог исходить только из одного места. Я схватил Марту за руку и, рванув ее за собой, бросился бежать через улицу. Как раз, когда мы достигли середины, она вдруг споткнулась и вскрикнула, и я понял, что она ранена. Я чертыхнулся про себя, но мы наконец достигли тротуара и прижались к стене, причем мой револьвер был уже наготове.
— Джо…
— Куда попало?
— Пустяки. — Она дотронулась кончиками пальцев до своего плеча. Платье было разорвано, и материя вокруг разрыва покраснела. — Царапина.
— Держись вне его поля зрения. Он в одном из тех домов. Я сейчас двину туда и, если он выскочит, возьми его на мушку. Сможешь?
— Не беспокойся. — Она коснулась моей руки. — Но как ты пойдешь туда… один?
— Нет времени искать подмогу. Я знаю эти дома как свои пять пальцев. Будь осторожна.
Прежде чем она успела ответить, я взбежал на крыльцо соседнего дома, толкнул дверь и устремился вверх по лестнице. В доме не было ни одной пустой квартиры, и я знал, что никто не позволит убийце воспользоваться своей. Стрельба велась с крыши, и сейчас стрелок искал слуховое окно, чтобы скрыться.
В доме было четыре этажа, и, когда я выбрался на крышу через слуховое окно, отворив ржавую дверцу, скрип ее петель прозвучал, как визг затравленного животного в темноте. Я бросился на мокрую от дождя поверхность крыши и прокатился под защиту обшарпанной кирпичной каминной трубы, тщетно пытаясь различить в темноте какое-либо движение или контуры фигуры.
Слишком часто приходилось мне играть в такую игру на этих крышах. Они были мне знакомы еще с тех времен, когда мы превращали их в леса и прерии, играя в ковбоев и индейцев или в грабителей и полицейских. Мне почти казалось, что Ларри находится рядом со мной, старина Вождь Бешеный Конь, что я слышу свистящий шепот Рене Миллса от ближайшего карниза, что нервное покашливание Хайми Шапиро выдает наше местоположение противной стороне. В руках у нас были водяные пистолеты или пистолеты с пистонами… а сейчас они были заряжены свинцом и для кого-то игра должна была кончиться смертью.
Я различил его прежде, чем увидел. Я услышал лязг металла и проклятье и улыбнулся, потому что понял, что произошло. Пожарная лестница, которой не пользовались двадцать лет, держалась на соплях и болты выкрошились из цементных креплений, хотя снизу все выглядело довольно надежно. Спуститься по такой лестнице — задача не для слабонервных.
Вспыхнула молния, я увидел согнутую фигуру, бежавшую вдоль края крыши, и выстрелил в воздух. Он оглянулся, мелькнув белым овалом лица, выстрелил в моем направлении, затем бросился к ближайшей лестнице и исчез за краем крыши.
Тогда я побежал. Я рискнул в расчете на то, что он был один, и бежал открыто, лавируя между трубами и телевизионными антеннами, стараясь не налететь на веревки для белья. Подбежав к месту, где он исчез, я заглянул вниз. Внизу подо мной мрак был слишком густ, темнота слишком плотной, чтобы я мог разглядеть какое-либо движение, так что мне пришлось рискнуть. Я уже ухватился за поручни, перекинул ноги и начал нащупывать перекладину, когда услышал крик — сдавленный вскрик, который превратился в вопль ужаса, оборвавшийся тошнотворным глухим ударом тела о камни двора.
Теперь, пожалуй, не имело смысла испытывать лестницу. Я вернулся тем же путем, каким пришел, минуя любопытных лиц, выглядывавших из дверей и исчезавших при виде значка в моей руке, который я показывал им, чтобы избежать вопросов. Он лежал на спине, мертвый, как мешок с углем, все вокруг было забрызгано красным, пистолет по-прежнему в кармане и воинственное выражение на лице. Уил Фатер закончил здесь свой земной путь.
А я нет. Мне необходимо было выяснить, о чем это он беседовал с Алом Ризом и Бенни Лофертом в задней комнате у Банни.
Глава восьмая
Когда парни из экспертизы закончили свою работу и тело унесли, я проводил Марту домой. Доктор заклеил ей царапину, причем Марту больше беспокоило порванное платье, нежели рана. Дома она приняла душ, переоделась в домашнее и приготовила кофе, все еще возбужденная необычным ощущением — ощущением человека, в которого стреляли.
Послышался звонок, и Марта направилась открывать дверь. Вошли капитан Оливер и инспектор Брайан. Марта налила им кофе, и они присели к столу. На их лицах нельзя было прочитать ничего, кроме того, что им очень приятно сидеть в тепле и пить кофе, а не торчать на холоде под дождем. Капитан Оливер сказал: