Я даже решила, что всё вернётся в норму, и вчерашний поцелуй никак не повлиял на наши отношения, но стоит мне прокрутить его в своей голове, снова, и щёки покрываются нездоровым румянцем.
Нет, он определённо что-то изменил, во мне. Но для Стаса, он ничего не стоил, его фраза о друзьях плотно залегла в моей голове, давая понять, что внезапно вспыхнувшая симпатия, в нашей дружбе, односторонняя. А на что я надеялась? Ему нравится Алька, она всем нравится, в нашей дружбе никогда не было романтичного подтекста, это я себе там что-то напридумывали, мне ведь нравится Ваня, верно? И я должна зацикливаться на нём, у нас наконец-то общение пошло в гору.
Но почему, смотря на него я испытывая дискомфорт, и чувство стыда, а не то трепетание бабочек, что раньше.Неужели мои бабочки переметнулись на сторону Стаса?
Решив, что пауза порядком затянулась, я медленно выдохнула, соизволив всё-таки ответить Ване.
— Любуюсь танцем.
— Ох уж не думал, что ты у нас любительница женского стриптиза. — Хмыкнул рыжий, подперев кулаком подбородок,— Или может ты присоединится хочешь?— Он насмешливо повёл бровью, не на шутку раздражая меня этим действием.
— Даже если хочу, какое тебе дело?— Как всегда, при насмешливых разговорах, когда объектом насмешки являюсь я, выпускаю иголки, буквально кинувшись на Гордеева. Нечего приставать с дурацкими вопросами, когда я не в настроении.
— Ты не сможешь.— Со знанием дела, протянул он, мазнув взглядом по стройным, полуголым красоткам.
Это почему это не смогу?
— Что?— От возмущения я поперхнулась воздухом, сжав кулаки под столом на коленках, хотя бы таким образом сдерживая свой гнев.
Почему все думают, что знают меня лучше меня самой? Я могу станцевать, если захочу, разумеется.
— Это не для тебя. — Гордеева, возомнив из себя Хью Хефрена, оценивающе скользнул взглядом по мне, после перевёл взгляд на танцовщиц,— Они сексуальные, гибкие, а ты милая и маленькая.
Мои щёки спихнули от неслыханной наглости этого.. Даже не знаю как его обозвать. Хочет сказать, я не гибкая? Не сексуальная? Может потому, и ему, и Стасу нравится Алевтина?
Бред, я тоже кому-то да понравлюсь, просто ещё не встретился подходящий кандидат. И вообще, Гордеев не прав!
— Не правда! — Я ударила кулачком по столу,— Я бы смогла.
— Ну да, разумеется.— Хмыкнув, он встал из-за стола, развалистой походкой направившись к лестнице.
Думает, не смогу? А я смогу. Докажу всем: Але, Гордееву, а прежде всего самой себе, что я тоже могу вызывать восторг у мужчин.
Поднявшись с места, уверенно направляюсь в гримёрку танцовщиц. Сегодня, я положу край их нелепым шуткам по поводу моего «затянувшегося детства», я давно уже выросла.
**************
Пока клуб не был наполнен до потолка, королева змеев решила заняться тем, что её муж на дух не переносит— провести переучёт в баре, вычислить недостачу, за которую новенький бармен, кавказкой внешности, здорово отхватит. Сначала от самой Даши, а уже после, от её мужа.
Как же ей не хватает тех времён, когда главным за барной стойкой был Артур. И не потому что в те времена она была молода, без тройного геморроя, в виде любимых детишек, а потому что с Артуром никогда не было недостачи. Тот парень отлично разбирался в мотоциклах, и крепких алкогольных напитках, потому мог незаметно разбавлять, но никогда, не подворовывал, сейчас же на баре твориться полная неразбериха.
Устроившись за дальним столиком у стены, Соколовская перебирала бумаги, мысленно ругаясь на мужа, за то что он спихнул эту работу на неё. Он, видите ли не вывозит рутинной работы, а она, разбирается с бумажками в своей клинике, пусть и тут разбирается.
— Мам, что с отцом?— Аля нависла над столом, с множеством различных, не интересных ей бумажек, уставившись на мать.
Хотелось Даше ответить, что отец её, обнаглел в край, так и хочется засунуть ему эти бумажки в задницу, но сдержалась.
— А что с ним?— Она подняла замученный взгляд на дочь, откидывая белокурые волосы за спину.
С Алевтиной ей редко предоставляется возможность поговорить, упускать такой ценный момент нельзя, потому женщина отложила папку с чеками, в сторону.
— Ходит злой, как чёрт, срывается на всех.— Аля махнула рукой в сторону лестницы на второй этаж, где и бушевал тот самый «чёрт».
Она часто видела отца не в духе, особенно, когда дело касалось дел, или документации, но отыгрывался он на виноватых членах клуба, иначе он не мог, ведь нужно было сохранять авторитет, но сегодня он впервые за несколько лет крикнул на неё. Не в обычной манере: повысить голос неосознанно, случайно, по привычке, а серьёзно накричал, выгнав на первый этаж.