— Я не виноват.— Прохрипел напуганный Кирилл, отрицательно кивая, — Гордеев привёз её сюда.— Он хотел сказать что-то ещё, но не успел. Стас ударил его в челюсть с такой силой, что казалось— стёр кости паренька в порошок. Характерный звук дробящейся кости дал понять, одними ссадинами Кирилл не отделается.Одним кулаком Черкассов не мог бы добиться такого результата, я не сразу, но заметила на его пальцах кастет, как раз перед тем, как он занёс руку, для повторного удара.
— Стас! — Мой крик заглушил звук ломающейся кости. Мне не хотелось смотреть на эту картину, но найти в себе сил отвернутся не могла. Всё что оставалось— наблюдать за расправой над моим почти насильником, зажав рот рукой.
— Никто.— Стас нанёс ещё один удар в кровоточащую челюсть. Кирилл сполз по столешнице на пол, но на Стаса где залезешь, там и слезешь. Он потянул его на себя, за шкирку, — Никогда.— Ещё удар, —Не посмеет обидеть её и остаться безнаказанным! — Прорычал Стас, ударив его под дых и наконец-то отпустив тело. Меня начало мутить от сей картины.—Лис.— Обеспокоенно посмотрел на меня, наконец-то в его глазах не было гнева. Облегченно выдохнув, я подавила дрожь в коленях, не хочу, чтобы он думал, мол я боюсь его. Стас защитник, чего мне его бояться?
— И-идём отсюда.— Протягиваю ему руку, он её принимает. Минуту смотрю в пустоту и взрываюсь слезами. Толком не объяснить почему, просто всё одно на другое, мозг вскипел, на душе дерьмо полное и вместе со слезами всё это дерьмо выходит.Гордеев. По большей мере мне так паршиво на душе из-за него. Я даже не помню, когда влюбилась в него, ставила раньше границы, примерный возраст, когда это началось, а на деле— не знаю. У меня тогда не было друзей от слова вообще. Отец постоянно вторил о настоящей дружбе, как у него и Гордеева старшего, а ещё о нестоящих людей, который, как паразиты цепляются к нам и медленно, но уверенно уничтожают жизнь. Говорил— таких надо избегать.Я малая была. Какие-то невиданные люди паразиты до жути пугали меня, потому в лет пять я дружила только с братом. И Ваней, ведь их дружба зародилась ещё до моего появления на свет. По началу, когда мы с Алькой были совсем маленькими, мальчики игнорировали нас, а потом у Макса проснулась братская опека, надо мной. А Алька стала с ними на ровне. Как только мне исполнилось пять, они начали принимать меня в свои игры, не стеснялись сплетничать при мне, обсуждать школу, в пубертатный период даже девушек.Гордеев был мне как брат, до поры до времени, а потом, во мне поселились чувства. Детские, чистые, невинные совсем, а он как чувствовал, началпо-особенному относиться ко мне. Даже отдалился от Макса и Али, стал больше времени проводить со мной.Я ему часто рассказывала о выдуманном мальчеке-волчонке, с которым я познакомилась на папиной работе, а он злился, ревновал и говорил, бред это всё. Не бывает людей волков.Всё было так волшебно. А потом, каквспящей красавице, тучи сгустились. Гордеев, словно замок заколдованный Малифисентой, оброс терновником, Макс, клуб и Аля стали на первом месте, а я отошла даже не на второй, на десятый план.Именно это ранило меня сейчас, заставлялось давиться слезами от собственной ничтожности. Ему всё равно, а я люблю его! Я блин сделала его своим первым мужчиной! Он поманит— я побегу, как течная сучка, только вот. Ему это не нужно. Он не манит. Не зовёт. Я сама вешаюсь на него, и получаю за это.Кинув мимолетный взгляд на Кирилла в отключке, я залилась новой порцией слёз.
— Иди сюда.— Стас дернул меня на себя и я оказалась в крепких объятиях, прижавшись щекой к мускулистой груди. Тепло. Хорошо. Спокойно.Стас дарил надёжность, уверенность, толи от адреналина, может в честь протеста, мне жутко захотелось его поцеловать. Попробовать, такие люди горячие его пухлые губы, как всё тело? До жути хотелось спуститься поцелуями до шеи, услышать его сдавленный рик, снять футболку, увидеть стальной пресс, а всё от у него такое твёрдое, как бицепс?Меня кинуло в жар от собственных мыслей. Алло, Лиса, тебя тут чуть не изнасиловали, а ты так пересрав, уже думаешь о раздетом Стасе? Списав всё на стресс, я неловко отстранилась, пытаясь скрыть румянец на щеках волосами.
— Спасибо.— Шмыгнув носом, я уставилась на него, как отбитая от волка овца, на пастуха. Часто моргая, ждала его действий, а он не растерялся, сразу видно— лидерство волков ему не за красивые глаза досталось.А глаза и вправду красивые.