Это было ужасно. Стас выдел меня в таком состоянии, в котором не должен был видеть, но кажется, его это не пугало. Страшно вспоминать, как он совал мне два пальца в рот, меня вырвало, а потом полегчало на какое-то время.Он усадил меня сзади на мотоцикл, привязал к себе ремнём и отвёз домой, где продолжил свои экзекуции, в виде очищения моего желудка чаем. Пока он заваривал злостный эликсир, я обнималась с белым другом, в голове проносился вихрь непонятных мне мыслей, каких-то песен и совершенно бесполезных идей. Мне стало только хуже, теперь хотелось спать, но тошнота не позволяла сдвинуться с места, отдалившись на пару метров от белого друга, я встречалась с очередным приступом тошноты.Горьковатый чёрный чай действительно помог. Стас заливал его мне, бережно придерживая лицо, когда меня тошнило, он собирал волосы, и действия его были цикличными.Чай, рвотный позыв, меня тошнит, и снова чай.Когда моё горло уже начало жечь от регулярных сокращений, я закашлялась, пытаясь отстраниться от унитаза. Меня уже не тошнило, по крайней мере не так сильно, но стоило взгляду упасть на белого друга и позывы возвращались.Тогда Стас помог мне привстать, облокотится на раковину, включив холодную воду, он сунул большую ладонь под струю, а после умыл меня. Холодная вода обожгла все нервные окончания, я открыла рот издав тихий стон, мои глаза сами по себе закрылись. Прижавшись головой к его плечу, я наслаждалась его несмелыми прикосновениями к моему лицу и холодной водой, что дарила облегчение.Я осмелилась открыто глаза, чтобы посмотреть в зеркало и тут же пожалела о решении. Потекшие тени, смазанный макияж, красные глаза, кажется темнее размазанной помады. Я издала невольных вздох, окинув чудовище в зеркале усталым взглядом.Красотка, слов нет. И такой вот меня видит Стас? Я бы чувствовала стыд, если бы не тягучее ощущение во всём теле, которое не даёт разуму взять контроль над действиями.Завидев мой угнетающий взгляд в зеркало, Стас снова сунул руку под воду и бережно провёл большим пальцем по моим губам, пытаясь убрать помаду. Его действие было таким трепетным, плавным, бережным, будто я хрустальная и он боится оставить царапину.
— Водой её не смыть.— Он посмотрел в мои глаза через зеркало, я обреченно кивнула.
— У меня есть мицеллярная вода, для стойкого макияжа.— Откидываю голову на его плече, ведь только ощущая его рядом, я чувствую себя защищённой, — В тумбочке под раковиной.
Стас кивает. Закрыв ногой крышку унитаза, он бережно, придерживая меня за плечи, садит на неё, и лишь убедившись, что я не упаду— принимается за поиски мыцеляряки.Присев на корточки он перебирал бутыльки, внимательно изучая названия на наклейках, такой задумчивый, серьезный, это смешно и одновременно мило. Кто бы мог подумать, что почти главарь волков будет так переживать за внешний вид и состояние недо-змеи.
— С фиолетовой крышкой, — Решаю помочь ему. Уперевшись локтями в колени, придерживая своё лицо ладонями, продолжая наблюдать за ним.
— Нашёл! — С улыбкой воскликнул он, выуживая нужную бутылочку и за одно несколько ватных дисков. Он присел прямо предо мной, так, что я могла ощущать его дыхание на своей коже. Мне нравилось, как изучающе он смотрит на меня, будто пытаясь уловить каждую мелкую деталь, можно было подумать, что я шикарна для него даже в таком состоянии, но он ведь просто пытается понять как я себя чувствую. Так ведь?Смочив один диск, он подносит его к моим губам, начиная бережно смывать помаду. Его прикосновения были особенными, ко мне ещё не прикасались так щепетильно. Диск сменялся один на другой, когда он дошёл до век, я прикрыла глаза, полностью растворяясь в моменте.Конечно, мне хотелось бы, чтобы на месте Стаса сейчас оказался Гордеев, ведь его заботы я так желаю, но смогла бы я расслабиться в компании Вани, так, как сейчас? Сомневаюсь.
Когда мой макияж окончательно переместишься на ватные спонжики, Стас поднял меня, перекинул через плечо и понёс в спальню. Я согласна быть безмолвной, покорной куклой рядом с ним, только бы и дальше не отходил, заботился, помогал. Эгоистично? Возможно. Но ведь мне правда, всю жизнь мечталось именно такое поведение парня, и пусть он всего лишь друг, это не меняет его отношения ко мне. Я дорога ему. Дорога как друг.
Стас усадил меня на кровать, громко выдохнул и пошарив под подушкой, достал розовую удобную пижаму.
— Надевай.— Протянув мне, приказал, именно приказал, он, ведь тон был властным, суровым.
— Отвернись.— Протянула я, заводя руки за спину, но замок платья точно не собирался поддаться мне, — Хотя нет, сначала расстегни его.