— Спрашивай.— Ваня махнул рукой, позволяя говорить.
— У тебя есть девушка? — Слишком быстро протараторила Соколовская, слова слились в одну общую кашу, она зажмурилась, боясь, что сейчас придётся повторять, а вдруг второй раз выйдет так же нелепо. Но Ваня, на удивление, услышал и даже разобрал её вопрос.
— Нет. — Спокойно ответил он, не ища подвоха в вопросе. Ему сейчас было спокойно, хорошо и желания разбираться в сути заданного не было, —У меня вроде как были отношения, но девушка дала мне отворот поворот, потому в данный период я свободен.
Обсуждать эту тему он не хотел, но держать всё в себе— вредно для здоровья. Он должен молчать о них с Алей. Молчать перед Максом, перед Линой, перед всем чёртовым клубом змеев он должен хранить секрет. Секреты причиняют боль. И если хочешь сохранить секрет, надо скрывать его и от себя. В случае Гордеева— как можно меньше думать про отношения с ней, притвориться, что их просто не было. Ведь узнай о них Макс, их дружбе может прийти конец. Узнай Лика— узнает Макс.Вам нечего бояться, если вам нечего скрывать. Ваня скрывал, потому и боялся. Не имея возможности открыть свои переживания полностью, он позволил узнать Алисе толику правды. Весьма удобно, рассказывать о девушке, не называя её имени.
— Ты готов к новым отношениям? — Найдя в себе силы, задаёт очередной вопрос Лиса.
— Если предоставиться возможность, то почему нет? — Уже веселее ответил Гордеев.
Он прислушивался к себе, думая: «Почему я хочу вызвать ревность у Али?».«Почему, я, имея возможность подцепить любую девушку, думаю о ней?».«Я ведь за свободные отношения».Но вопросом пришлось отступить, когда задав себе вопрос: «Я люблю её?», подсознание дало ответ— нет. Он не видел будущего с ней, лишь хорошо проведённое время. И пусть она много значила для него, как друг значит больше. Лучше сохранить хорошую дружбу, чем плохую «любовь».
— Вань, я.— Лиса была готова сказать ему три заветных слова. Она не понимала почему именно сейчас, это было желания изнутри. Недры души кричали: Сейчас! И она почти сказала, когда он внимательно посмотрел в её глаза, сей момент был идеальным, но он резко отвлёкся, посмотрев куда-то в сторону.
— О, Лиска, глянь! — Воскликнул он, руша романтичность момента, —Там хот доги. Я конечно поел, но мой желудок требует ещё. — Он перевёл взгляд на неё, —Прости, ты что-то говорила?
— Ничего, забудь.— Отмахнулась девушка, покачав головой.Возможно, не время, или жизнь снова дала ей пинок, сил нечего тянуть кота за интимное место. У неё снова не вышло признаться.
— Будешь хот дог? — С обычной для себя, вечной улыбкой, спросил Ваня.
— Нет, иди возьми себе, я тебя на лавочке подожду.— Попыталась ответить как можно безразличней Алиса, и направилась к свободной лавке.Он снова сделал это— причинил ей боль. Будто у этого парня есть какой-то радар показывающий моменты, когда Лиса счастлива, чтобы он не вспучили возможности всё испортить, вновь сделать больно. Сейчас он не виноват, разумеется, но почему она начинает чувствовать обиду именно сейчас?
*****
Когда мы вернулись домой, начинало смеркаться. Родственники всё так же сидели в гостиной, будто время остановилось и когда вокруг в мире что-то происходит, в этой временной петле— нет. Из новенького тут только появившаяся Лика.
— Наконец-то вы пришли. — Мой брат встал с дивана, подходя к нам вразвалочку. Гордеев уже успел разуться и пройти в гостиную, а я только снимала обувь, — Лиса, оставь Гордеева, дай парню отдохнуть перед вечеринкой.— Деловито потребовал Макс, будто я его трогала. Сам ведь прогуляться предложил.
— Вечеринка? — Я улыбнулась. Возможно, фортуна даёт мне ещё один шанс для признания, я не в праве его упустить, —Круто, я с вами.— Скинув обувь, я прошла вслед за Максом.
— Нет.— Брат, который шёл к дивану, резко остановился, оборачиваясь ко мне. Я опешила от такой наглости и уровню злости, с которой это было сказано.
— Что значит нет? — Сложив руки под грудью, я сердито, из-под лодки посмотрела на Макса.
— А то значит нет, ты в прошлый раз не понятно как домой добралась, а перед этим напилась в стельку. — Подала голос Аля. Она вывернулась на диване так, чтобы видеть нас. Стервозная сука, и тут не упустила шанса довести меня, —Ты ещё не готова к вечеринкам.
— И лезла к олдам.— Очевидно уже осведомлённый о моих подвигах Макс, решил добить меня. Мало мне позора и чувства вины, испытываемого каждый раз, когда я вспоминаю тот день.
— Но.— Чувствуя, как пылают щеки и глаза предательски наливаются слезами, я хотела бы ещё что-то сказать, чтобы оправдать себя, но не удалось. Гордеев решил поставить точку, опустив мою самооценку к плинтусу.