Чем ближе Зофья подходила к зиккурату, тем отчетливее видела золотистую ауру, исходящую от храма. Высоко над головой лесной потолок расцвел белыми цветами, незнакомыми Зофье. Их аромат наполнял воздух. И хотя здесь не было свечей, запах напоминал аромат сладких специй Хавдалы, раздаваемых в Шаббат.
– Взгляни на цветы, Феникс. Они похожи на едва родившиеся звезды, тебе не кажется? – ласково спросила Лайла.
Зофья не смогла разгадать выражение лица подруги, но эта манера поведения была ей знакома. Хела поступала так же – отвлекала внимание Зофьи от мешанины размышлений каким-нибудь нерациональным замечанием, которое ей приходилось оспаривать. Зофья понимала, что это делалось для того, чтобы отвлечь и утешить ее. Но Зофья не нуждалась в утешении. Ей нужен был план, и не только для себя, но для них всех. Что их ждет? Множество неизвестных обрушивались на нее словно тени. И странный свет, озарявший святилище храма, лишь усугублял ситуацию.
– Для вас настала пора стать свидетелями моего апофеоза! – провозгласил Руслан. – Не так ли?
Зофья подняла глаза, встретившись взглядом с Энрике. Он плотно сжал губы.
– О, ну скажи же мне, – умоляющим тоном произнес Руслан. – Обожаю слушать разную бесполезную историческую дребедень…
Кинжал, нацеленный в сердце Энрике, слегка кольнул его, и у него перехватило дыхание.
– Отпусти нас.
– И это все? Никакой информации? – спросил Руслан. Яркое сияние храма отражалось на его золотом лице. – Возможно, стоит развязать тебе язык…
– Нет! – вскричал Энрике. – Ты знал, что слово «зиккурат» происходит из аккадского языка? Что означает «высокая постройка». А что касается жертвы, я не уверен, что…
Руслан разразился хохотом.
– Стоит наградить тебя за то, что развеселил меня! Возможно, стоит убить тебя прямо сейчас, чтобы ты не видел, как погибают твои друзья? О, но я так мечтал принести Лайлу в жертву первой…
– Нет, – воскликнула Зофья.
Слово так быстро сорвалось с ее губ, что она сама не успела осознать, что заговорила.
Руслан обернулся к ней. Зофья почувствовала, как напряглась Лайла. Она ждала, что кинжал глубже вонзится в ее шею, но вместо этого Руслан лишь взмахнул кистью.
Зофья хорошо знала этот жест. Одноклассники, преподаватели и другие люди в городе часто поступали так в ее присутствии.
И это означало лишь одно: Зофья не стоила внимания.
– Немая заговорила! – Золотые губы Руслана скривились, и он резко отвернулся от нее. – Как будто ты в силах что-то изменить.
Кровь бросилась в лицо Зофье. Руслан ошибался, и все же все ее изобретения остались на другом берегу озера. У Зофьи были лишь ее ожерелье, три спички и Сотворенный рукав. Ничто из этого не помогло бы Лайле. И потому не имело значения.
Стоявший рядом с Русланом Энрике прищурился. Северин стиснул зубы, и она слышала за спиной тяжелое дыхание Гипноса.
– Пойдем, месье Монтанье-Алари, – сказал Руслан, щелкая пальцами. – Пора отдать мне то, что мне причитается.
Руслан шагнул к сияющему зиккурату. Зофья увидела, как Северин глубоко вздохнул. Он посмотрел на огромных автоматонов, затем перевел взгляд на Гипноса, на нее, а затем наконец на Лайлу. Наконец он приблизился к ступеням храма. Энрике последовал за ним.
– Феникс, – едва слышно прошептала Лайла.
Но Зофья не расслышала ее слов. Стражник Падшего Дома толкнул ее в спину.
– Хватит прохлаждаться! – крикнул Руслан, взбираясь вверх по ступенькам. Бросив взгляд через плечо, он улыбнулся, помахивая кинжалом. – За каждую остановку буду отрезать по пальцу!
Зофья шагнула на ступеньки храма. Сосредоточься, – приказала она себе. Шаг за шагом, постепенно.
Только это ей сейчас и оставалось.
Вблизи ступени оказались больше, чем она представляла. Они растягивались, по меньшей мере, на пятнадцать метров в ширину, и требовалось сделать около четырех шагов вперед, прежде чем она добиралась до выступа следующей ступени. Она двигалась медленно, сердце грохотало в ушах, а она пыталась отключиться от окружающего мира.
Зофья как раз насчитала двадцатую ступеньку, когда воздух вокруг вдруг начал пульсировать. Теплое сияние обожженных на огне кирпичей исчезло. И внезапно стало очень холодно. Высокое, пронзительное жужжание наполнило ее уши.
Зофья затрясла головой, словно это могло избавить ее от назойливого звука. Кинжал больно кольнул ее в спину, и она поморщилась. Подняв глаза, она похолодела.