– Неужели это так необходимо? – спросил он Еву. – Возможно, мы могли бы спросить патриарха Руслана, чтобы он, по крайней мере, взял его с собой в гондолу? Если мы успеем все подготовить, то могли бы отправиться на Повелью сразу после Карнавала.
Ева нахмурилась.
– Я не уверена…
Внезапно за спиной Евы из сумрака показался Руслан.
– Думаю, это замечательная идея.
Северину с трудом удалось скрыть внезапную дрожь, охватившую его при виде Руслана, изо всех сил вцепившись пальцами в футляр. Божественная лира, удерживаемая Сотворенными ремешками кожаного браслета, была туго прижата к его коже, скрытая от посторонних глаз.
– Правда? – спросил Северин.
– Да, конечно! А зачем откладывать приближение к божественному? Я уже знаю, что сделаю прежде всего, – Руслан потер лысую голову, – заполучу идеальные локоны. – Он закрыл глаза и улыбнулся, словно представляя это. – Но сомневаюсь, что мы сможем сразу уехать. Я бы привлек слишком много внимания. Лучше всего нам троим отправиться на Повелью от Дома Януса, а за остальными членами своего Дома я пошлю потом.
– Отличный план, – согласился Северин.
И так и было. В членах Падшего Дома чувствовалось нечто странное. Их конечности словно сковывала какая-то странная, несвойственная человеку тяжесть. Когда он заглядывал в их глаза в прорезях масок, они казались затуманенными и серыми. И смотрели не мигая. Похоже, без Руслана они и шагу ступить не могли. Ева сказала, что без патриарха они станут абсолютно бессильными.
– Можно мне? – Руслан потянулся к футляру.
Сердце Северина забилось сильнее. Можно что? Открыть? Подержать?
Северин протянул ему футляр. Руслан взял его, и садовые щипцы внутри соскользнули с места и ударились о стенку футляра. Северин замер, размышляя, заметил ли это Руслан. Но патриарх просто отвернулся от них.
– Идемте, – сказал он. – Гондола ждет.
КОГДА ЕВА НАПРАВИЛА ГОНДОЛУ В СТОРОНУ РАЙОНА, где проходил Карнавал, устраиваемый Домом Януса, Северин заметил, что патриарх не сводит с него глаз. Северин выдержал его взгляд.
– Ты почти ничего не рассказал нам о том, где искать карту в храм Повельи, – сказал Северин с напускной скукой. – Полагаю, это нечто Сотворенное разумом, как тот сосуд, что ты недавно показал мне во время ужина.
Руслан пропустил вопрос мимо ушей. Вместо этого он уставился на свой Кинжал Мидаса, вертя его в руках.
– Я никогда не говорил тебе настоящего названия моего Дома, верно?
Впереди свет от множества фонарей, освещавших роскошные палаццо, разливался по лагуне. Следуя указаниям Евы, они в любой момент могли причалить к берегу. Северин собрал всю волю в кулак, пытаясь сохранять терпение.
– Нет, – ответил он. – Я не удостоился такой чести.
– Хм, – пробормотал Руслан. Он постучал кончиком лезвия Кинжала Мидаса по зубам.
– Это шутливое имя. Отец сказал нам, что мы обладаем величайшим сокровищем из всех Домов, и все же столь бесценные предметы – всего лишь обрезки ногтей истинного источника.
Он знал, что Руслан говорил о Вавилонской башне, библейском сооружении, которое почти касалось небес. По версии западных ученых, произошло рассеивание обломков такого сооружения, которое случилось благодаря путанице в языках, замедлив ее возведение, и в результате Творение вошло в мир. И где падали обломки, расцветало Творение.
Но это только с одной точки зрения, как говаривал Энрике. И точка зрения эта была основной, просто потому, что принадлежала тем, кто главенствовал.
Руслан повернул кинжал в ладони.
– Знаешь, я думал, что смогу изменить себя, думал, что сумею ужиться с этим миром или же мир уживется со мной. – Он расхохотался. – А теперь я – ходячая алхимия! Превращение плоти в золото! Я так голоден. Правда и божественность наполнят меня, и я никогда больше не испытаю голода. Это все, чего я хочу, мой друг. Конца пустоты.
Северин замер. Обычно Руслан задавал вопросы, пытаясь поиграть. Но сейчас в его лице не было ничего, кроме искренней надежды. Непрошеная жалость уколола его в сердце. Амбиции заставили Руслана жаждать божественной лиры, которая наделила бы его властью, но рука об руку с властью шло безумие. В какой-то степени Руслан был не виноват. Но Северин не должен был нести за это ответственность.
– Скоро мы это обретем, – выдавил из себя Северин.
– Обещаешь? – спросил Руслан. Он уперся взглядом в колени, водя пальцем по золотому острию клинка. А затем вдруг прошептал едва слышно: – Я на все готов.