Он посмотрел на нее, его взгляд упал на гранатовый перстень, с которого с укором смотрела на него цифра три. Его охватил жгучий стыд. У нее осталось лишь два дня, а он тратил ее время, заставляя оправдываться, почему она не хочет быть с ним? И что с ним такое?
– Позови остальных, – сказал он, с трудом приподнявшись на локтях. – Я больше не стану тратить твое время, рассказывая о своих чувствах.
Лайла отвела взгляд.
– Северин…
– Я ведь твой Маджнун, не так ли? Возможно, мои надежды выставляют меня глупцом, но я ничего не могу с этим поделать. – Он взял ее за подбородок, разворачивая лицом к себе. Ее огромные глаза были полны надежды и одновременно недоверия. – Я надеюсь, что смогу доказать тебе, что могу стать человеком, которого ты заслуживаешь.
ЧЕРЕЗ ДВАДЦАТЬ МИНУТ Энрике, Гипнос, Зофья и Лайла собрались в библиотеке. Северина охватило знакомое чувство дежавю при виде научных материалов и документов Энрике – картин, карт, статуэток, – разложенных на длинном столе. Он ясно представил себе, как историк, сгорбившись над столом, осторожно листает хрупкие страницы древних манускриптов. В дальнем конце стола виднелся золотой футляр с картой храма Повельи. А рядом лежала лира. Стоило лишь ему увидеть ее, как тяжесть, давившая на него изнутри, исчезла.
Северин окинул взглядом свою команду. Он так ждал этого момента, и вот, наконец, тот настал. И все же все оказалось совсем не так, как он представлял. Они не улыбались. Не сидели, вальяжно откинувшись на спинку кушетки, поедая сладости, и не шутили.
Лицо Энрике казалось застывшим. Он выглядел как человек, которому хочется завопить во весь голос и одновременно промолчать. Зофья настороженно смотрела на него. Лайла уперлась взглядом в свой перстень, а Гипнос улыбнулся ему, а затем всем остальным, однако это оказалось совершенно бесполезно.
– Гондола Руслана взорвалась, – вдруг сказала Зофья.
Северин почувствовал легкое удивление. Именно это они и планировали, разве нет? И все же непонятно откуда возникло воспоминание о последнем разговоре с Русланом, о том, как патриарх смотрел на него глазами, полными надежды.
– Да, – ответил Северин.
– Он не выжил, – продолжала Зофья.
– Да, – медленно произнес Северин. – Он не выжил, но Ева…
– Ева спаслась, – ответила Лайла, по-прежнему не глядя на него. – Она забрала треть накоплений Гипноса…
– Деньги, отложенные на крайний случай, должен добавить, – пробурчал Гипнос.
– И сказала, что когда придет время, она свяжется с тобой.
Северин кивнул, и некоторое время они все молчали.
– Он был плохим человеком, – тихо сказала Зофья.
Невысказанные слова повисли в воздухе: И все же…
И все же, они убили его.
Северина охватило осознание произошедшего. Но он не испытывал чувства вины. Не сожалел о том, что пришлось сделать, чтобы защитить их, однако он скорбел по тому человеку, которым мог бы стать Руслан, если бы власть не разрушила его душу.
– Мы сделали все, что было необходимо, – сказал Северин. – Мы всегда будем нести в душе этот груз, но у нас не было выбора. Мы должны попасть в храм под Повельей, и теперь путь свободен. Но прежде, чем мы начнем обсуждать дальнейшие действия, я должен перед вами извиниться.
– И еще мое ухо, – огрызнулся Энрике. Он коснулся повязки на голове. – Кто дал тебе право творить такое? Мы тебе доверяли, а ты швырнул нам в лицо нашу веру в тебя. Ты меня использовал. Из-за тебя Лайла могла погибнуть. Ты шантажом заставил Зофью остаться с тобой, когда ее сестра заболела.
Северин нахмурился.
– Я думал, Хела поправилась?
– Я не знаю, – ответила Зофья, помрачнев. – Я потеряла письмо.
Северин нахмурился. Он не понимал, о чем идет речь.
– Хотя прошло всего несколько дней, с тем же успехом ты мог отсутствовать долгие годы, – зло сказал Энрике.
Северин замер. А затем, собрав волю в кулак, обвел их взглядом.
– У меня не было права так поступать, – сказал он. – Я думал, что защищаю вас, но я ошибся. Простите меня. Когда я потерял Тристана…
– Ты не единственный, кто его потерял, – холодно откликнулся Энрике.
Лайла вскинула бровь.
– Мы все его потеряли.
– И все по-своему горевали, – добавил Гипнос, взглянув на Энрике. – Разве не так, mon cher?
– Я могу все исправить, – тихо произнес Северин. – Последние несколько месяцев я был сам не свой. Я почти не видел, что творится вокруг меня, но теперь я обрел ясность и…