Выбрать главу

Тот, поблагодарив, надел каук на голову. Между тем через час или два к хозяину пришел какой–то гость. Эфенди, поздоровавшись с гостем, рассказал ему историю с кауком:

— Сегодня я ходил на базар, увидел там каук. Мне понравился цвет, и я его купил. А когда вышел на улицу, вижу: цвет его совсем не такой, каким был на базаре. И, удивительное дело, каук мне разонравился! Ну я и отдал его слуге. Вот, взгляни, этот каук у него на голове.

После этого Бу Адам поворачивается и идет по своим делам. Отныне эфенди стал каждому приходящему рассказывать это происшествие и, чтобы показать каук, по двадцать–тридцать раз в день призывал к себе Бу Адама. В конце концов Бу Адаму надоели и каук, и эфенди.

Однажды, когда он был занят спешным делом, от господина прибежал мальчик и сказал:

— Тебя требует эфенди!

Бу Адам рассердился:

— Знаю, он не меня требует, а этот каук!

И, сказав так, он стащил каук с головы и бросил.

В незнакомой деревне

Бу Адам пришел в одну деревню. Видит: идет какой–то ребенок.

— Сынок, ты кто? — спросил он.

— Я сын здешнего старосты, — ответил мальчик.

— Скажи, — продолжал Бу Адам, — все ли слова твоего отца слушают крестьяне?

— Одни слова слушают, другие — нет.

— Значит твой отец болтун. — сказал Бу Адам и пошел прочь.

Разговор с женщиной

Бу Адам был сторожем в одном махалле. Однажды пришла какая–то женщина и пожелала взять дом в аренду.

— В нашем махалле одиноким женщинам дома не сдают, — сказал ей Бу Адам.

_ — Не бойся, — отвечала женщина, — я ни одной минуты не останусь одна!

Сколько тебе лет?

— Сколько тебе лет? — спросили Бу Адама.

— Тридцать один.

— В прошлом году ты говорил, что тебе тридцать два года, а в этом году — тридцать один. Как это может быть? Разве ты не прибавляешь прожитые годы к своему возрасту?

— Нет, я их убавляю!

Старый каук

На голове у Бу Адама был очень старый и настолько грязный каук, что его нельзя было взять в руки, не запачкавшись о него. По настоянию друзей он сменил каук. Когда друзья спросили его, что он сделал со старым кауком, Бу Адам ответил, что бросил его в море.

— А почему ты не отдал его какому–нибудь бедняку? — спросили у него.

— Понадобилось пятнадцать лет, — отвечал Бу Адам, — чтобы я смог избавить свою голову от этого бедствия. Так неужели я теперь ввергну в подобную же беду какого–нибудь бедняка?

Пожар

Бу Адам только что женился. Однажды под утро, когда он спал, в доме начался пожар. Бу Адам тотчас вскочил с постели, собрал все ценные вещи, которые были в доме, выбежал на улицу и пошел к своему другу.

— Помилуй аллах! Какое у тебя ко мне дело в ночное время? — удивился приятель.

— Что поделаешь! У меня в доме пожар.

— А где твоя жена?

— Клянусь аллахом, я так был занят спасением ценностей, что совсем забыл про нее!

Хитрый ответ

Бу Адам был наперсником у одного знатного человека. Однажды он рассказывал своему эфенди интересные истории и анекдоты, а хозяин в это время ел на

серебряном подносе кебаб из голубей. Когда кебаба осталось уже немного, эфенди сказал слугам:

— Возьмите поднос и отдайте Бу Адаму.

Усмотрев в этих словах удобный случай перехитрить своего господина, Бу Адам проговорил:

— Эфенди, вы, конечно, подарили мне не только этот поднос, но и кебаб, который остался на нём?

Медовый месяц

Бу Адам женился. Через некоторое время после женитьбы встречается он с одним из своих приятелей, и тот, увидев, что Бу Адам очень опечален, говорит ему:

— Я догадываюсь о причине твоей грусти. Ведь подходит двадцать восьмой день со времени твоей женитьбы!

— Нет, — отвечает Бу Адам, — меня печалит не двадцать восьмой день, а двадцать восьмая ночь.

Назойливый кредитор

Бу Адаму сказали:

— Ты как–то провел одного человека, выманив у него хитростью несколько курушей.

— Действительно, однажды я взял у него взаймы пять или десять курушей, — отвечал Бу Адам, — и когда настало время расплатиться, я не смог отдать долг. Он же, чтобы получить деньги, ходил за мной по пятам. Но не я его провел, а он сам ходил за мной.

Если ты увидишь мою жену.

У Бу Адама было очень некрасивое лицо. Один из его друзей сказал ему шутливо:

— Никому в мире я не сочувствую так, как твоей жене.