На следующее утро Кала вернулся в город вместе с Благословенным и общиной монахов, которые отправились за подаянием в Саваттхи. Анатхапиндика заметил серьезные перемены в поведении сына и был очень этому рад. Однако самому Кале не давала покоя одна мысль: «Будет гораздо лучше, если отец не вручит мне обещанных денег».
Купец предложил пожертвование Будде и Сангхе, а затем угостил и своего сына. На глазах у Благословенного он попытался передать Кале тысячу монет. Юноше было невыносимо стыдно, и он не взял деньги, хотя отец несколько раз просил принять их.
«Достопочтенный, сегодня поведение моего сына изменилось к лучшему», — заметил Анатхапиндика и рассказал о том, как ему удалось убедить сына посетить Благословенного. В ответ Учитель произнес: «Домохозяин, не удивляйся, что сегодня тысяча монет для твоего сына — ничтожное вознаграждение. Он обрел первый плод на пути к архатству, и это достижение дороже всех богатств царя-миродержца, ценнее рождения на небесах или в мире брахм». По этому случаю Благословенный прочел наставление в Дхамме, и к концу проповеди многие из слушателей достигли различных уровней постижения истины.
Сундарика Бхарадваджа
В землях Косалы жил брамин по имени Сундарика Бхарадваджа. В один из дней он пришел на берег реки Сундарики и подготовил подношение молочного риса для бога огня. В ходе ритуала брамин положил молочный рис в огонь, однако часть подношения не сгорела, и Сундарика подумал: «То, что сгорело в огне, принял бог огня. А еду, не тронутую пламенем, можно предложить лишь брамину — тому, кто родился из уст Брахмы. Только так я смогу переродиться в мире Брахмы».
И он огляделся по сторонам в поисках брамина, которому можно было бы пожертвовать рис. Неподалеку под деревом сидел человек, завернувшийся с ног до головы в одеяние. Это был не кто иной, как сам Будда. Тем утром Благословенный осматривал мир и увидел, как брамин Сундарика выполняет бессмысленный ритуал. Чтобы привести брамина на истинный путь, Благословенный пришел к тому самому дереву и стал ждать. Он закрыл голову одеянием, чтобы на время скрыть свою личность и вызвать интерес у брамина. Если бы Сундарика сразу понял, что перед ним Будда, то ни за что не подошел бы к нему, поскольку признавал авторитет лишь тех, кто родился в касте браминов.
Увидев под деревом аскета, Сундарика принял его за брамина, который всю ночь занимался медитацией, поэтому он взял остатки риса и сосуд с водой и приблизился к подвижнику. В этот момент Будда сбросил накидку с головы, и Сундарика увидел, что у отшельника нет длинных собранных волос: «Должно быть, это один из бритоголовых монахов», — решил Сундарика и уже собрался уходить. Но затем он передумал: «Среди бритоголовых монахов тоже есть брамины — лучше я спрошу отшельника о его происхождении».
«Из какой вы касты, достопочтенный?» — спросил Сундарика у Благословенного. И Будда произнес: «Если желаешь обрести великие заслуги, не спрашивай о происхождении, но спрашивай о добродетели. Лишь добродетель делает человека достойным подношения. Древесина, какую бы форму она ни приняла, способна породить огонь. Поэтому даже рожденный в низшей касте, если он решителен, обучен, чуждается зла, сдержан по отношению к чувственным объектам, постиг четыре благородные истины, преодолел умственные загрязнения и пересек океан сансары, должен называться брамином. Именно такому человеку следует выражать почтение.
Взывать к божествам нет смысла, когда можно совершать подношения архатам. Такое даяние приносит поистине великие заслуги. Просто бросая подношения в огонь, не выражаешь почтения никому».
Брамин пришел в восхищение от слов Благословенного и предложил остатки молочного риса. Однако Будда отказался, объяснив, что ему не подобает принимать пищу после того, как он прочел проповедь[109]. Поскольку никто во всем мире не смог бы усвоить пищу, которая прежде была предложена Татхагате, брамин выбросил остатки риса в воду и вернулся к Благословенному. Учитель прочел для него еще одно наставление:
«Брамин, не думай, что, сжигая дерево, ты обретаешь чистоту. Мудрые знают, что загрязнения ума не победить внешними ритуалами. Если бы так обреталась чистота, сжигатели трупов становились бы святыми быстрее остальных, поскольку они каждый день сжигают древесину. Праведными становятся не те, кто бросает ветки в огонь, а те, кто очищает разум изнутри. Сам я ничего не сжигал с целью очищения. Но вместо этого я зажег пламя мудрости и оттого озаряю все вокруг светом подлинного знания. Я завершил духовный путь и одержал окончательную победу над своим умом. Человек вроде меня достоин почтения. Брамин, твоя гордыня и пустые ритуалы — тяжелое бремя, которое ты несешь, словно вязанку дров. Гнев в твоем уме — дым, что оскверняет пламя мудрости. Ложные представления, за которые ты держишься, — куча пепла, что не позволяет огню разгореться ярко. Брамин, в своих ритуалах ты используешь ковш из золота или серебра. Подобно этому я использую язык для своего обряда Дхаммы. Твои церемонии проходят на берегу реки, мои — в сердцах живых существ. Укрощенный ум — это пламя огня, которое я раздуваю. После своего ритуала ты омываешься в водах Сундарики — я же позволяю существам погрузиться в воды благородного восьмеричного пути. Берега, с которых люди окунаются в эти воды, — четырехчастное очищение нравственности[110]. Если несколько человек одновременно купаются в твоей реке, вода становится мутной. Но воды благородного восьмеричного пути остаются чистыми и прозрачными, даже если в них купается бесчисленное множество существ. В этих водах мудрые смывают пятна умственных загрязнений и, обретя чистоту, достигают берега ниббаны. Этот путь называется благородным, и многие восхваляют его. Истина, Дхамма, обуздание чувств, святая жизнь, высшее достижение — все это обретается благодаря практике срединного пути[111]. Развивая благие качества, человек встает на правильный путь и зовется дхаммачарием — живущим в согласии с Дхаммой».
109
Встречается двоякое толкование этих слов Будды: одни комментаторы полагают, что Будда не хотел принимать пищу, над которой читались ведические гимны; другие — что он не хотел принимать пищу, потому что уже прочел проповедь и явил непревзойденные качества Татхагаты, тогда как жертвовать было принято до получения учения. Вторая точка зрения находит больше подтверждений в классических текстах и современных комментариях, например в работах бхиккху Бодхи (
110
Согласно «Висуддхимагге», четырехчастное очищение нравственности (catupārisuddhisila) — это метод духовной тренировки монахов, который включает в себя: 1) следование принципам Патимоккхи — 227 заповедей для монахов; 2) сдержанность в отношении органов чувств, позволяющая не захватываться внешними объектами; 3) чистую жизнь, предполагающую отказ от неправильных средств к существованию; 4) правильное использование предметов монашеской жизни — осознанность в отношении их истинного предназначения, отсутствие привязанности к ним и отказ от поиска наслаждений и комфорта (
111
Срединный путь предполагает отказ от крайностей: не следует ни впадать в сонливость (lina), ни поддаваться беспокойству (uddhacca) и т. п. Согласно буддийским текстам, одним из примеров срединного пути является отказ от воззрений этернализма и нигилизма (