Аджатасатту был восхищен сверхъестественными способностями монаха и, потратив большие средства, построил для него монастырь на горе Гаясиса. Там Девадатта жил в комфорте и достатке, получая каждый день обильные подношения. От богатых даров гордыня монаха усилилась настолько, что он решил занять место Будды и возглавить Сангху. Как только это злое намерение зародилось в его душе, он лишился сверхъестественных сил, обретенных благодаря мирским джханам.
В один из дней Девадатта отправился в рощу Джеты, чтобы увидеться с Благословенным. В это время Будда наставлял царя и большую свиту придворных. Девадатта приблизился к Учителю и после почтительного приветствия сказал:
— Блистательный Будда, вам много лет[100], и вы находитесь на пороге последнего этапа жизни. Достопочтенный, живите в мире и покое и не тревожьтесь о повседневных делах. Передайте Сангху мне. Я буду управлять ей с большой заботой.
Но Будда отклонил его просьбу. Девадатта повторил ее и во второй раз, и в третий, пока наконец Благословенный не изрек:
— Девадатта! Я бы не передал управление Сангхой даже Сарипутте и Моггаллане. Почему ты думаешь, что я передам его тебе, порочный человек?
Раздосадованный и задетый за живое, Девадатта выразил почтение Будде и удалился.
Через какое-то время Благословенный созвал собрание Сангхи, и на нем было решено сообщить жителям Раджагахи о том, что деятельность Девадатты больше не имеет никакого отношения к общине Будды. По поручению Учителя Сарипутта отправился в город и передал жителям послание: «Раньше Девадатта был добродетелен, но теперь его поведение изменилось. То, что он делает или говорит, не должно ассоциироваться с Буддой, Дхаммой или Сангхой. Отныне Девадатта представляет только самого себя».
Узнав о своем отлучении от Сангхи, Девадатта подумал: «Монах Готама отрекся от меня. Теперь моя очередь навредить ему».
Гибель царя Бимбисары
Девадатта отправился к царевичу Аджатасатту и сказал ему: «В прошлом люди наслаждались долгой жизнью, но теперь человеческая жизнь коротка. Ты можешь умереть, будучи царевичем, и так и не стать правителем государства. Поэтому убей отца и начни править сам. А я убью Будду и займу его место». Царевич последовал совету Девадатты и с ножом за поясом поспешил во дворец.
Однако по дороге Аджатасатту охватил страх, и, не в силах совладать с собой, он внезапно свернул в женскую половину дворца. Служители царя, отвечавшие за гарем, увидели испуганного царевича, задержали и обыскали его. Обнаружив у Аджатасатту за поясом нож, они спросили его, что он намеревался делать. «Я собирался убить отца», — признался царевич. На вопрос о том, кто подговорил его на это, Аджатасатту ответил, что последовал совету Девадатты.
Услышав это признание, одни подданные царя предложили казнить Девадатту и всех живущих в городе монахов. Другие хотели наказать лишь царевича и Девадатту. Третьи говорили, что лучше не принимать никакого решения самим, но доложить обо всем государю. В конце концов все согласились с последним предложением и поведали государю о случившемся. «Почему ты захотел убить меня?» — обратился царь к сыну. «Чтобы завладеть троном», — ответил тот. «Если так, сын мой, то прими правление в свои руки», — сказал Бимбисара и поцеловал наследника.
Аджатасатту поспешил сообщить радостную новость Девадатте, но тот не разделял его восторга. «Через несколько дней твой отец наверняка передумает и вернет себе власть», — уверенно сказал он. На вопрос Аджатасатту о том, как ему быть, монах предложил царевичу убить отца. «Если не можешь убить его с помощью оружия, то умори голодом», — таким был жестокий совет Девадатты.
Аджатасатту заточил отца в темницу и приставил к нему стражников. Отныне посещать Бимбисару могла только мать царевича. Она стала ежедневно приходить к мужу и тайно проносить в темницу сосуд с едой — только эта пища поддерживала жизнь царя. Узнав об этой хитрости, Аджатасатту приказал стражникам забирать у матери еду. Тогда царица стала прятать сверток с пищей в собранных волосах. Когда Аджатасатту услышал об этом, он велел матери распускать волосы, перед тем как идти к отцу.